Мертвый огонь | страница 24

А жрец-беглец, которого звали Небсхед, все еще не отдышавшийся от быстрого бега, продолжал бессмысленно восклицать:

— Огонь…. огонь…. мертвый огонь…. колдун…. собака… Потом он сел в изнеможении на каменный пол двора, а самый старший по чину жрец сказал:

— Надо сообщить обо всем верховному жрецу. И, взяв с собою странные письмена, он поспешил к Амени, верховному жрецу бога Амона, а жрецы снова обступили Небсхеда, стараясь добиться от него более определенных сведений.

Не прошло и десяти минут, как послышались тревожные удары гонга, зовущие жрецов на экстренное собрание в зал совета.

Храм бога Амона был грандиозным сооружением для того времени. Его огромные колонны, поддерживающие крышу, имели высоту 15 размеров человеческого роста. Эти колонны сохранились и до наших дней.

И вот в один из залов этого храма-в зал Совета спешили теперь в своих белых хитонах жрецы и рассаживались там полукругом на высокие седалища.

В центре этого полукруга было пока еще не занятое золотое кресло-трон верховного жреца.

В храме было прохладно, как это бывает всегда летом в каменных зданиях с толстыми стенами.

Молчание… Все ждут… Три медленных удара гонга, и из открывшейся небольшой двери появляется высокий старик в белой мантии, с наголо бритой головой и с золотым жезлом в руке.

Это верховный жрец Амени.

Жрецы, как по команде, встают, поднимают руки и отвешивают глубокий поклон.

Амени, заняв свое место, поднимает руку. Жрецы садятся. Заседание совета жрецов началось.

— Здесь ли брат Небсхед, доставивший нам необычайные сведения?

— Да, он здесь.

— Пусть говорит.

И вот па середину вышел наш знакомец Небсхед. Он уже пришел в себя и теперь перед лицом верховного жреца старался держать себя с достоинством.

— Говори, — повторил приказание верховный жрец.

— Да будет свидетелем слов моих Амон, великий владыка Фив. Сегодня в час, когда ладья бога Озириса была на самой вершине неба, я был позван к больному в хижину старого Пинема. Там я нашел старика и несколько мальчиков с белой кожей и странно одетых. Так не одевается никто в Египте. Я решил, что это пленные из Финикии или другой северной страны. Один из мальчиков был болен и лежал на циновке.

Я стал совершать заклинания, изгоняющие духов болезни. Потом я вселил их в глиняное изображение Анибуса, я сделал все, что полагается по обрядам нашей религии и протянул руку, чтобы получить плату. Как вдруг один из ребят разражается бранью по моему адресу, его поддерживает другой. Возмущенный, я выбегаю из хижины и требую у Пимена и собравшихся жителей деревни примерного наказания дерзких пришельцев. По выступает старик финикиянин с речью, в которой он называет наш способ лечения больных ничего нестоящим и в доказательство этого дает мне вот эти листки папируса, сшитые вместе. Речь его была для отвода глаз: в это время внутри хижины финикийские мальчишки, помощники финикийского жреца, совершали колдовские действия, так как вслед за этим в хижине сверкнул свет и в руке у одного из мальчишек зажегся огонь, не жгущий руки и не горящий пламенем.