– Случилось что? – закричала Светка, потеряв терпение.
Ирочка встрепенулась.
– Мама, – прошептала она и опять замолчала.
– Что с мамой? – потребовала ответа Дина, взволнованная до крайности.
– Мама выходит замуж и уезжает жить в Прагу, – наконец-то обретя рассудок, ответила Ирочка. – Сказала мне сегодня утром. Ей Франтишек позвонил вчера вечером и предложение сделал. Она согласилась. Они летом познакомились, когда мама последний раз в Карловы Вары ездила, и потом всё время переписывались по Интернету. А теперь…
Она всхлипнула и закрыла лицо руками.
– А почему слёзы и траур, я не поняла? – спросила Светка. – Почему вместо радости и ликования такой глубокий минор?
– Да, а как я жить буду… одна? – растерянно спросила Ирочка, и глаза её наполнились слезами.
– Ну, ты даёшь, подруга, – не выдержала Дина. – Счастливо будешь жить. Как все нормальные люди будешь жить, а не горшки за мамочкой выносить. Мы что, думаешь, не знаем, что она и в туалет порой ленится сходить ночью? Больная она… На всю голову она больная. Это я тебе как невропатолог говорю. Радоваться надо, а она ревёт, дурочка.
– И почему мы тут встречаемся? – потребовала разъяснений Светка. – Почему нельзя было у меня, или у Дины? Ты что, в детство впала?
– Наверное. – Ирочка улыбнулась, наконец, и глаза стали осмысленными.
Хорошо всё-таки, когда есть подруги, которые всё по своим местам расставят. Самой бы ей не справиться. То, что сказала ей мать, показалось концом света, крахом всей жизни. Но оказалось, что можно жить дальше и, может быть, не хуже прежнего, а возможно и лучше.
Ираиду Семёновну собирали в дальнюю дорогу все вместе. Покупали чемоданы и сумки, укладывали наряды, скатерти, посуду. Она прошлась по дому как смерч. Всё хотела побольше приданого своему Франтишеку предъявить. Ирочка не возражала. Она оставалась в пустой квартире – разве что мебель мать не могла с собой увезти. Всё лучшее, что было в доме, она упаковала. Даже DVD-проигрыватель прихватила, хотя трудно предположить, что у её Франтишека такого добра нет. Но в эти несколько дней Ирочка, наконец, прозрела и поняла, на что потратила свою жизнь. Лёгкий ветерок грядущей свободы уже коснулся её души, и она трепетала в предчувствии перемен.
Подруги были рядом, поддерживали и вдохновляли. Проводив невесту в путь, устроили большой и весёлый праздник – День освобождения, как сказала Светка. Угнетённые народы вырвались, наконец, на свободу, заявила она, и этот праздник отныне будет отмечаться наравне с национальными торжествами. Жизнь меняется, и это замечательно.
