- Наш-то "лукавый царедворец"! - шепнул сестре Сережа, указывая смеющимися глазами на брата, которого Сережа недолюбливал, считая его отчаянным карьеристом и угадывая в нем, несмотря на его смиренную скромность, хитрого и пронырливого эгоиста.
Анна строго покачала головой: "Молчи, дескать!"
- Далеко пойдет Гришенька. Спинка у него гибкая! - продолжал шептать Сережа.
Адмирал вдруг сделал крутой поворот и остановился перед Сережей.
Кроткая Анна в страхе побледнела.
- Ты почему не в корпусе? - грозно спросил адмирал.
- Завтра праздник! - отвечал чуть дрогнувшим от волнения, но громким голосом Сережа, вставая перед отцом.
Адмирал с секунду глядел на "щенка", и в стальных глазах его, казалось, готовы были вспыхнуть молнии. Анна замерла в ожидании отцовского гнева. Но адмирал внезапно повернулся и снова заходил по гостиной, грозный, как неразряженная туча.
Через минуту появился Никандр, весь в черном, в нитяных перчатках, с салфеткой в руке, и мрачно-торжественным тоном провозгласил:
- Кушать подано!
Адмирал быстрыми шагами направился в столовую, и все, с адмиральшей во главе, двинулись вслед за ним.
- Прикуси ты свой язык, Сережа! - заметила Анна, шедшая с братом позади.
- Нет, ты лучше посмотри, Нюточка, на Лукавого царедворца! Идет-то он как!
- Как и все, думаю...
- Нет, особенно... Приглядись: в его походке и смирение, и в то же время скрываемое до поры величие будущего военного министра... Гриша хоть и прапорщик, а втайне уж мечтает о министерстве... Он, наверное, будет министром.
- А ты всегда останешься невоспитанным болваном! - чуть слышно и мягко проговорил, оборачиваясь, Гриша.
- Слушаю-с, мой высокопоставленный и благовоспитанный братец! Не забудьте и нашу малость, когда будете сановником! - отвечал, улыбаясь, Сережа, отвешивая брату почтительно церемонный поклон.
- Осел! - шепнул Гриша, бледнея от злости.
- Тем лучше, чтобы иметь честь служить под вашим начальством! отпарировал Сережа, умевший доводить сдержанного брата до белого каления.
- Сережа, перестань! - остановила его Анна, не переносившая никаких ссор и бывшая общей миротворицей в семье.
- Я молчу... А то господин военный министр, пожалуй, прикажет своим нежным голоском расстрелять Сергея Ветлугина! - произнес с комическим страхом Сережа.
- Ах, Сергей, Сергей! - попеняла, улыбаясь кроткой улыбкой, Анна и значительно прибавила:
- Надеюсь, ты отложишь свое намерение и не будешь говорить с отцом?
