– Ну, пойдём же, наконец, гулять! – потребовала она. Миша, казалось, был страшно доволен её весёлым настроением и активным призывом к действию. Он расплатился на кассе с очередным парнишкой, тоже одетым в вязаную белую шапочку (все они были похожи друг на друга, как братья), и, взяв Люсю за руку, повёл за собой.
– Напомни затем, сколько я тебе должна, – сказала она. – Надо бы, кстати, поменять доллары на рупии…
Миша только отмахнулся:
– Гость подобен Богу, помнишь?.. Как-нибудь не разорюсь, если свожу тебя пару раз в ресторан.
Они не спеша прогуливались по древнему базарчику, с любопытством осматривая всё вокруг. Вернее, это Люся рассматривала; Миша же достал свою фотокамеру и снимал направо и налево, то приседая, то выпрямляясь, то оборачиваясь – щёлк-щёлк-щёлк… Фотографировать там, действительно, имелось что – с непривычки можно было задохнуться от обилия впечатлений. Колоритные старики-мусульмане с огненными бородами поразили Люсю в самое сердце.
– Зачем они красятся в рыжий цвет? – с ужасом спросила она у Миши, на всякий случай понизив голос до шёпота, хотя едва ли кто-то из местных понимал русский.
– Это хна, – объяснил Миша. – Правоверным мусульманам запрещено использовать химическую краску для волос, а хна – это натурпродукт.
– Выглядит это, однако, совсем не натурально…
– Понимаешь, местные почему-то очень стыдятся своей седины, вот и закрашивают её хной. Им кажется, что это смотрится более достойно.
В разнообразных лавочках в основном продавались товары чисто мусульманского предназначения – религиозная литература, коврики для намаза, картины на стену с исламской символикой, чётки… Однако встречались вещи и поинтереснее: рыболовные сети, развешанные в виде шатра, внутри которого мирно беседовали мужички-продавцы; яркие шальвар-камизы[3] и шлёпанцы – самая популярная обувь в Индии на все сезоны и для всех возрастов…
– Обрати внимание – популярный уличный фаст-фуд, – кивнул Миша в сторону огромного котла, – куски курицы обжариваются в кляре со специями, просто, быстро и вкусно.
От котла шёл такой аппетитный дух, что, не будь Люся сыта по горло, она непременно отведала бы этой курочки, забыв даже о своем предубеждении против уличной еды. Она остановилась на мгновение, наблюдая, как ловко и быстро работает парень возле котла: он обваливал свежие куски в жёлтой густой муке, а затем лёгким движением швырял их в кипящее масло. Засмотревшись, она не сразу заметила, как из-под ног мужика выскочил здоровый коричневый петух. Строго взглянув на Люсю, он вдруг забился, заорал-закукарекал, затряс гребнем и захлопал крыльями. Она даже вскрикнула от неожиданности, отшатнувшись от котла, а повар обидно заржал над её испугом.
