Разумеется, такой рассказ ни у кого восторга не вызывал, потому что два важнейших момента: 1) что его «направляло» в начале работы и 2) почему в какой-то момент это новое он увидал внутренним взором в завершенном виде, — раскрыты не были. Поэтому перенять было нечего. Научиться — нечему.
(Кстати, отсюда мораль: если человек не талантлив — научиться талантливой работе он не может.)
Но факт есть. Значит, он должен иметь имя. Окружающие к этому не причастны, потому что они имеют доступ к этому факту через вторые руки — через посредство таланта. То, что они видят: задача — работа — результат, — ясно и просто; непонятен лишь ход его мысли, по какому принципу он выбрал направление и как решил задачу. Неизвестное ощущает только он. Именно ему и достается честь назвать это неизвестное. И ничтоже сумняшеся талант говорит: моею рукой водил Бог. Ничего не объяснил, но ответ есть, и ответ удовлетворительный. Все довольны.
Все — смертно; мифы — тоже
Чтобы миф родился — Неизведанное должно быть рядом со мной постоянно. Пусть оно не имеет ко мне отношения непосредственно, пусть я только свидетель, — я должен быть в нем уверен, как в том, например, что придет весна — и распустятся цветы.
Чтобы миф стал частью моего мировосприятия, чтобы я поверил в него, — нужно, чтобы он пришел ко мне, как достояние многих поколений. Нужно, чтобы из века в век все таланты, которых интересует только результат, с восторгом благодарили бы за свой успех Бога, а те единицы среди них, которых интересовал процесс (забегая вперед признаемся, что это — гении) — клали бы лучшие свои годы на анализ процесса творчества. Столько книг об этом написано!.. Каждому гению удавалось разложить процесс творчества на детали; потом они эти детали складывали в точности, как прежде было, — а процесс не возобновлялся. Гомункулус в пробирке не возникал. Препарированная лягушечка не оживала. Чтобы и первое, и второе, и третье произошло, недоставало последней детали, и этой деталью — одухотворяющей собранную машину — был Бог.
Если изначально веришь в миф, что заводит пружину Бог, то и все действия — помимо сознания — будут подчинены только подысканию доказательств его непосредственного участия.
Поймите нас правильно: мы вовсе не утверждаем, что этот миф принес вред. Напротив! — он помог сохранить множество талантов: вместо того, чтобы копаться в себе, люди делали конкретное новое дело. И еще: в них было меньше страха перед новым делом — ведь они были не одиноки, с ними был Бог, который — как они не раз убеждались — в решающий момент непременно подсказывал выигрывающий ход.
