Что нам известно из условий задачи об Икаре?
Он был поэт.
К свободе он летел на чужих крыльях.
Опьяненный возможностью вседозволенности он погиб. Спрашивается: почему это случилось? почему он нарушил дисциплину?
Когда о человеке говорят: он поэт, — подразумевается, что он не только видит мир не таким, как остальные (каждый из нас видит мир по-своему), но и материализует это видение в слова. Был ли Икар большим поэтом? Наверняка — нет (скажем так: не успел им стать) — поэтому улететь к свободе он не мог, ему пришлось воспользоваться крыльями, которые сделал Дедал. В этом нет ничего зазорного: все мы должны пережить ученичество, все в начале пути идем по тропе учителей.
Чем опасна чужая тропа? Тем — что она не твоя. Как бы ни была она близка твоей душе, она — чужая. Это не означает, что нужно все время глядеть по сторонам — куда бы сойти; но об этом необходимо все время помнить — и тогда однажды ты обнаружишь, что уже сам торишь тропу, а на прежнюю только ориентируешься.
Чем опасны чужие крылья? Тем — что они чужие. Свои крылья (своя идея; возьмем мельче — свой технический прием) не подведут никогда. Их возможности соответствуют нашим сегодняшним силам, поэтому они
дисциплинируют и
являются стимулом к внутреннему росту, без которого не появятся и более мощные крылья — инструменты новой свободы. И новой дисциплины, ведь каждая следующая задача труднее предыдущей, значит, требует
больше сил,
повышенного качества,
проясненной цели, — что фокусируется в одну точку именно дисциплиной. Чем точнее фокус — тем быстрей вспыхнет огонек свободы.
Доля вины за гибель Икара лежит на Дедале.
Все родители — никудышные педагоги, и здесь гениальный Дедал подтвердил это правило. Его педагогика не ушла дальше принципа «делай как я». По сути, он оказался в роли тех поводырей, которые считают, что знают единственную тропу к истине. Мы этой ошибки не повторим. Мы убеждены — и надеемся, вы с этим не будете спорить, — что дорог к истине столько же, сколько и людей.
Мораль: истинный поводырь (педагог, родитель) не указывает дорогу; он помогает человеку найти себя, понять себя, стать самим собой — чтобы действовать свободно.
Сон разума тоже рождает чудовищ.
Отчего судьбы этих мальчиков нас интересуют?
Ответ очевиден: тем, что они были талантливы. Были.
Мы привыкли к своей обыкновенности, может быть даже смирились с нею. Но где-то на донышке сердца все-таки живет мечта о жизни другой — более поэтичной, более осмысленной. Освещенной талантом. Как бы ни давила нас жизнь, как бы ни ломала, как бы ни внушала нам представление о нашей обыкновенности — мы все-таки знаем, знаем, знаем! что есть и в нас этот святой огонь, просто его живые искорки спрятаны очень глубоко, и никто нас не научил, как до него добраться, как дать ему простор, чтоб он запылал свободно — и озарил нашу жизнь, и наполнил ее новым смыслом.
