Николай не без юмора описал все семейство, рассказал о Присухине, о Горлицыне и несколько дольше остановился на Нине Сергеевне.
- Понравилась она тебе?
- Сперва - да... Немножко! - краснея, отвечал Николай.
- А потом? - допытывалась Марья Степановна.
- Потом - нет!
- Разгадал ее?
- Нет, мама... Эту женщину не так легко разгадать. Бог ее знает что она за человек. Во всяком случае, оригинальный...
- Просто пустая женщина; право, Коля, пустая, и больше ничего! - быстро подхватила Марья Степановна.
- Да ты что так горячишься? - улыбнулся Николай. - Не бойся, я не влюблен.
- Долго ли?.. Она большая кокетка.
- Ты, мама, уж слишком преувеличиваешь. Почему, ты советовала остерегаться ее?
- Не спрашивай, Коля. Бог с ней. Я не люблю, ты знаешь, повторять слухи, а о ней говорят нехорошие вещи...
- Мало ли что говорят, мама!
- И бог с ними. А я не судья чужих поступков! - кротко заметила Марья Степановна.
- Здорово, Васюк, здорово, братишка! - весело окликнул Николай, входя в комнату к брату. - О чем это ты размечтался?
Вася лежал на кровати одетый, в длинных своих сапогах и картузе, с закинутыми назад руками.
Он медленно повернул голову при восклицании Николая. Когда Николай приблизился и взглянул на Васю, то поражен был страдальческим выражением его лица. Видно было, какая-то упорная мысль болезненно работала в нем.
- Что с тобой, Вася?
Юноша поднялся с кровати, пожал крепко руку брата, улыбнулся кроткой своей улыбкой и проговорил:
- Я и не слыхал, как ты приехал. Впрочем, я и сам только что вернулся. В Залесье был.
- Да что с тобой? Ты какой-то возбужденный.
- Так нельзя наконец. Нельзя ведь так, Коля! - заговорил он тихим, странным голосом, медленно шагая по комнате. - Рассуди сам, можно ли так? Ведь это жестоко, совсем жестоко!
Он остановился прямо против Николая и глядел на него, но едва ли видел брата. Взор его голубых глаз убегал куда-то внутрь.
- Да ты о чем? Я ничего не понимаю.
- Неужели нигде нет правды, Коля? Неужели? О господи!
- Что случилось?
- Ты разве не знаешь? Да, ты у Смирновых был, я и забыл! - прибавил он. - Случилось, Коля, большое несчастье в Залесье. У мужиков там скоро все продадут, нищие будут совсем. Я только что оттуда. Через три недели приедет пристав... Если бы ты видел, какое отчаяние!
- За что продадут?
- По иску Кривошейнова. Он дал им в прошлом году деньги под залог построек и хлеба и теперь требует их... У них ничего нет... Я был у Лаврентьева. У него тоже денег нет. Послушай, не знаешь ли ты, как помочь? в волнении проговорил Вася. - Иначе может быть большое несчастие.
