Ребекка кивнула.
— Очень честно с его стороны.
— Возможно. Я заплатила.
— Но как они оказались у него? И как ваша мать их потеряла?
Ребекка вновь пожала плечами.
— Я думаю, что букинист получил их от какого-то частного коллекционера Кроме того, он, скорее всего, ничего не знает, а я и не пыталась узнать.
— Вас это не интересовало?
— Я полагаю, их украли.
— Как? Вы думаете, это произошло после того, как исчезла ваша мать?
Ребекка взглянула на него. Ее глаза блестели.
— Возможно,— сказала она.
— Да.— Мелроуз помолчал.— Возможно.— Он снова принялся рассматривать письма.— Они подлинные? — спросил он.
— Я думаю, да.
— Но вы не уверены?
— Я не специалист.
— О, извините. Я полагал, что...
— Я востоковед, мистер Мелроуз. Моя мать была филологом, специалистом по Байрону. Я часто его читала — из уважения к ее памяти, но не из желания стать специалистом в литературоведении.
— Понятно, извините.— Мелроуз опять посмотрел на письма.— И, как я полагаю, ради памяти вашей матери вы хотите найти эти мемуары?
Ребекка слабо улыбнулась.
— Я думаю, я должна это сделать, вам так не кажется? Понимаете ли, мистер Мелроуз, я никогда не видела свою мать. Но, мне кажется, то, что я делаю, она бы одобрила.
— Даже вопреки тому, что она погибла в поисках этих мемуаров?
Ребекка нахмурилась.
— Неужели вы действительно так думаете, мистер Мелроуз?
Он кивнул.
— Да, я так думаю.
Ребекка отвернулась. Она смотрела в ночную тьму за окном.
— В конце концов я должна знать, что с ней произошло,— сказала она, скорее для себя.
Мелроуз промолчал. Он опустил письма ей на колени. Ключи он ей так пока и не передал.
Ребекка протянула руку. Мелроуз в задумчивости посмотрел на нее.
— И все это время,— тихо сказал он,— все это время вы носили фамилию Рутвен.
Ребекка пожала плечами.
— Я не могу изменить свою кровь.
— Нет.— Мелроуз рассмеялся.— Конечно не можете.— Он помолчал.— Существует ли проклятие Рутвенов? — спросил он,
— Да— Ее узкие глаза смотрели на него.— Оно обязательно должно быть.
— В чем же оно заключается?
— Я не знаю. Я полагаю, оно действует как все проклятия.
— Но каким образом? Поколение за поколением, Рут-вен за Рутвеном становятся жертвами некой мистической силы? В этом состоит легенда?
Ребекка не ответила. Она снова пожала плечами.
— Большинство аристократических семей, как правило, имеют свои проклятия. Это в порядке вещей. Признак воспитания, если хотите.
— Так оно и есть.
Ребекка снова нахмурилась.
— Что вы имеете в виду?
Мелроуз рассмеялся.
