«Черт, я чуть не захлебнулся,— вспоминал потом Хобхауз.— Эго выглядело так, как будто они пытались что-то скрыть от нас».
— Впрочем, у Хобби был всегда талант подмечать очевидное.
На следующий день мы уже ехали верхом, обозревая окрестности. Я спросил нашего гида, спокойного тучного грека по имени Атанасиус, ученого, специально приставленного к нам визирем, что же такое наши гостеприимные хозяева хотели от нас скрыть. Атанасиус слегка покраснел при упоминании паши, но потом успокоился и пожал плечами.
— Напротив вас остановился Вахель-паша,— пояснил он.— Я думаю, что слуги визиря напуганы слухами, которые о нем ходят. Они не хотят никаких неприятностей. И если вы пожалуетесь на них Али-паше, ну, тогда, конечно... это будет очень плохо для них.
— Почему? О каких неприятностях вы упомянули? Что говорят о Вахель-паше?
— Говорят, он колдун. Среди турок также поговаривают, что он продал душу Эблису, князю Тьмы.
— Ах, вот оно в чем дело. И он действительно сделал это?
Атанасиус посмотрел на меня. К моему удивлению, улыбки на его лице я не увидел.
— Конечно нет,— вымолвил он.— Вахель-паша — ученый, великий ученый, я думаю. Что является большой редкостью среди мусульман, поэтому вызывает множество слухов и пересудов. Поймите, все они свиньи, наши хозяева и господа, невежественные свиньи.— Атанасиус бросил взгляд через плечо.— Но если Вахель-паша не невежа... ну тогда... в таком случае... он опасен. Только турки и крестьяне верят, что он настоящий демон, а я думаю, что он странный человек и является участником странных историй, что, впрочем, одно и то же. Мне хотелось бы, мой господин, чтобы вы были благоразумны и держались подальше от него.
— Послушать вас, так он, выходит, выдающийся человек, знаменитость.
— Возможно поэтому он так и опасен.
— А вы сами встречались с ним?
Атанасиус кивнул.
— Расскажите мне,— попросил я.
— У меня есть библиотека Он хотел посоветоваться по поводу одного манускрипта.
— О чем в нем шла речь?
— Насколько я помню,— начал Атанасиус неестественно тонким голосом для столь тучного человека,— это был трактат об Ахероне, реке смерти, как повествует древняя легенда.
— Понимаю,— только и мог произнести я. Странное совпадение поразило меня.— А не могли бы вы припомнить, чем был вызван его интерес к Ахерону?
Атанасиус не ответил. Я заглянул ему в лицо. Оно было бледнее воска.
— С вами все в порядке? — спросил я.
— Да, да.
Атанасиус дернул поводья, и его лошадь пустилась вперед легким галопом. Я присоединился к нему, теперь мы снова ехали рядом, но я ни о чем не спрашивал своего проводника, который оставался нервным и отчужденным. Внезапно он сам повернулся ко мне.
