— Ну разве я не похож на крысу? — спросил горбун, внезапно остановившись.
— Ты намеренно ей подражаешь, — ответил Марко, — и делаешь так, чтобы развлечься!
— Ну не так чтобы совсем для развлечения, — ответил Рэт. — Я себя так чувствую. Все остальные — мои враги. Я гад. Но я не могу драться и не смогу защитить себя, разве только буду кусаться. А кусаться я умею.
И, ощерившись, он показал два ряда острых, сильных белых зубов, причем они были острее на концах, чем это обычно свойственно людям.
— Я кусаю отца, когда он приходит домой пьяный и начинает меня бить. И я однажды так его куснул, что он надолго запомнил.
Рэт рассмеялся пронзительным, резким смехом.
Rat— крыса (англ.).
— И три месяца он остерегался меня бить, даже пьяный, а он пьян всегда.
И засмеялся еще резче и пронзительнее.
— Он, между прочим, благородного происхождения, джентльмен, а я сын джентльмена. Он был директором большого пансиона, пока его оттуда не вышвырнули. Мне было тогда четыре, и моя мать умерла. Сейчас мне тринадцать. А тебе сколько?
— Мне двенадцать, — сказал Марко.
Рэт скорчил завистливую мину.
— Вот бы мне таким рослым быть, как ты. А ты тоже сын джентльмена? У тебя вид такой.
— Я сын очень бедного человека, — ответил Марко, — мой отец — писатель.
— Тогда бьюсь об заклад, что он тоже вроде джентльмена, — решил Рэт. И вдруг спросил: — А как называется другая политическая партия в Самавии?
— Это партия Марановичей. Яровичи и Маранбвичи борются за власть уже пять веков. И то одна династия одерживает верх, то другая, когда ей удается убить кого-нибудь из правителей, как, например, она убила короля Марана, — без запинки ответил Марко.
— А как звали династию, которая правила еще до того, как начались все эти войны? Первый из Марановичей убил их последнего короля?
— То были Федоровичи, но последний король этой династии был скверным человеком.
— А его сына они так и не нашли, — заметил Рэт, — того самого, которого стали звать Исчезнувший Принц.
Если бы не прекрасная, много раз тренированная выдержка Марко, он бы вздрогнул при этих словах. Так было странно услышать о герое своих грез на грязной улице лондонских трущоб и почти сразу же после того, как он так много о нем думал.
— А что ты о нем знаешь? — спросил Марко, и уличные мальчишки с любопытством подтянулись к ним, чтобы услышать ответ.
— Не много. Я только читал о нем в одном рваном журнале, который нашел на улице. И человек, который о нем писал, считал, что это фигура полулегендарная, и высмеивал тех, кто верил в его существование. Он еще говорил, что теперь бы ему самое время вернуться, да вот он почему-то намерения такого не имеет. Я сам насочинял о принце разные истории, потому что этим ребятам было интересно меня слушать. Но это же все выдумка.
