«Ах, сестрица Жавотта,
Надоела работа,
В крысоловке мой кучер устал,
То котлы, то горшки, то иная забота,
А мне хочется снова на бал!
Ваше платьице жёлтое,
Слишком скромно, из золота
О наряде мечтаю сто лет!
Ах, сестрица Жавотта,
Ну какая работа,
Коли слышу я скрипы карет?!
Вы лететь не привыкли
В позолоченной тыкве
За шестёркой проворных мышат,
Ах, сестрица Жавотта,
Как мне плакать охота,
Почему же за мной не спешат?!
Я стою у порога,
Не пылится дорога,
Где же принц, где герольд короля?
Все, как будто, уснули,
Я склоняюсь над кастрюлей,
А в переднике – звон хрусталя!»
Мария легко зааплодировала, следом – остальные, влюблённый профессор – звонче всех. Исполнительница была тронута до слёз.
— Кстати сказать, - сообщила Маша, - у меня есть текст «Рождественской песни», если господин Паралличини положит стихи на ноты, завтра можно будет вместе спеть.
И она достала исписанный листок с подоконника и подала его весёлому композитору.
Пыш сразу обратил внимание на старинный письменный прибор на подоконнике, таких ему ещё не доводилось видеть. На подставке, с углублением для ручки, стояла квадратная чернильница, рядом стакан с несколькими перьевыми ручками, и полукруглое пресс-папье. Все вещи были изготовлены из бурого камня с прослойками, похожего на гранит, и отделаны серебром. На чернильнице возвышалась откидная блестящая крышечка с головой собаки. Такая же серебряная собачья головка была сверху на бурой плитке пресс-папье, а на стакане для ручек искусно сделанные из серебра две собаки догоняли зайца по кругу, получалось, что за последней собакой гнался по пятам сам заяц.
Кро толкнув Пышку в бок, подал ему золотистые ниточки и придвинул шишки, которые уже были покрыты бронзовой краской.
— Люблю запах свежей краски! – воскликнул Рыжик.
— И моим ноздрям он доставляет не малую радость! – сказал Войшило.
Мушка закончила дюжину тончайших ажурных снежинок из голубой папиросной бумаги, и Берёза принялась собирать из них гирлянду.
Мария клеила цепи из цветных полосочек, нарезанных Варварой Никифоровной, скинувшей от тепла шаль долой.
— Так, что же мне повесить на ёлку? – задался вопросом профессор и сразу же нашёл ответ: «Ага! Однажды я спросил у своих студентов: «Какие два слова правят миром?» Они, почти, хором ответили: «Деньги и любовь!» и были очень удивлены, когда я сказал: «Нет, «надо» и «нельзя»!» Я повешу, пожалуй, на ёлку мешок с деньгами и сердце!»
И он старательно начал изображать «правителей мира» на листе картона.
