— Оставляю вас, господа, на Аннушку, а через десять минут с радостью жду в своей комнате, - сказала темноволосая дама, исчезая в двери направо.
— А и знакомы вы уже с Аннушкой, - напевно заговорила женщина в цветастом платке, блестя белозубой улыбкой, - одеваться будете туточки, в духовке внизу – чёрные валенки для молодых господ, а на решётке – белые катанки для барыни и барышень, а для барина – белые «царские» бурки!
И она торжественно продемонстрировала их растроганному профессору.
— В этом сундуке полным – полно добра: муфты да рукавички, сама вязала и вышивала: снегирики да сенички; платки из камки и камлота, и с цветами шали, и тёплые пуховые, всем дам новенькие из барашка носочки, сама чесала да пряла, и в обувь их надевайте, и по дому шагайте! В этом шкапе и кацавеички, и душегреечки, кому надо – знай, бери! – словно на ярмарке расхваливала товар, присказывала Аннушка, - сейчас поведу вас по спаленкам, апосля пойдёте к барыньке, а я вам стол накрою! В каждой спаленке умывальничек, а уборная – это домик за сараем, там фонарь на гвоздочке, а спички в сенях на бочке!
Гости развесили шубы, шапки и платки и последовали за Аннушкой в ту дверь, что прямо. За ней лежал узкий коридор, а из него пять дверей: центральная – в кухню, остальные в спальни, в каждой из которых только и помещались, что две узкие кровати, маленький столик возле широкого подоконника, возле двери – умывальник, стул и вешалка над ним. Все окна спален и кухни выходили во двор – на заснеженный сарай и блистающий куполами храм за ним.
Через десять минут гости собрались в хозяйской комнате: молодые мужчины в каракулевых душегрейках, профессор в потёртом, но эффектном, казакине, на котором не хватало нескольких крючков, дамы в красивых, из старинного шкафа, шалях, накинутых на летние шёлковые блузки. Присели на кресла и на диванчик. Ждали Берёзу.
— Мороз спадает, окна заплакали, и диковинные листья на узорах тают, у нас так же было в детстве, - со счастливой улыбкой проговорил профессор.
— Или Василий нашуровал в печках, - сказала хозяйка, тоже с улыбкой.
И, действительно, под окнами заскрипел снег, Василий поднялся по лестнице с большой охапкой дров, обстукал снег с валенок о колонну и протопал, покрякивая с мороза, мимо их двери в коридорчик, откуда топились печи для обогрева спален.
Появилась Берёза в белой длинной юбке с чёрной вышивкой по подолу и в чёрном приталенном коротком бархатном пиджаке с белыми пышными кружевными манжетами и с хрустальными пуговицами.
