Собачий переулок [Детективные романы и повесть] | страница 66

— А ну, шут с тобой, пойдем, что ли, пошляемся тут где-нибудь! Не на крыльце же торчать всю ночь!

Парень прогромыхал по деревянной площадке твердыми каблуками сапог. Зоя вышла из двери, крикнула:

— Анна, есть места, хочешь сюда?

Не надо уж! — ответила она и исчезла в тени.

Зоя вернулась и молча села. У нее чуть-чуть дрожали губы от отвращения. Королев спросил, поглядывая на нее:

— Ты что?

Она коротко рассказала. Он махнул рукою.

— Чепуха. В полой воде всякая дрянь наружу всплывает, да тонет скоро!

В распахнувшиеся полы занавеса к рампе вышел Хорохорин. Зал затих. Он откинул волосы со лба, положил руки в карманы, вынул тут же их и, тогда уже освоившись, стал говорить.

Вступительное слово к пьесам вообще не слушают; Хорохорин же, как нарочно, говорил в этот раз спотыкаясь и кашляя.

— Ячейка отзывает его из правления, — шепнул Королев. — С чего он так развинтился?

Хорохорин был в том состоянии, когда человек, плохо владея собой, еще может видеть себя как постороннего. Он знал, что речь не выходила, и поторопился кончить ее.

Темный зал всплеснул десятками белых крыльев и тут же заглох. Хорохорин исчез в боковой двери.

Занавес поднялся. Зал затих. Зоя положила руку на руку Сени, сказала чуть слышно:

— Сколько действий будет?

— Четыре, кажется.

— Ой, мало! Мне всегда жалко, когда пьеса кончается. Так бы сидеть и смотреть и смотреть…

В антракте, как во всех любительских спектаклях, продолжавшемся очень долго, Королев вышел с Зоей наружу Возле театра, на крыльце, на террасах, заплеванных, засоренных подсолнечной шелухой, утопая в клубах дыма, висевшего над толпой, толклась с визгом и хохотом фабричная молодежь.

Королев протолкался с Зоей через толпу, им в уши летели тупые шутки, напускная развязность, смех и брань.

Сеня с ожесточением закурил папиросу и, не докурив ее, выбросил вон.

— Пойдем на места!

До следующего акта они сидели почти молча.

Хорохорин, отделавшись от обязательной речи, не остался в театре. Вера участвовала в спектакле, а он эти дни не встречался с нею и не хотел ее видеть даже со сцены.

Выйдя через сценический проход наружу, он остановился. Тотчас же из тени на свет открытой двери вышла Варя. Хорохорин столкнулся с нею, как только сошел с крыльца. От девушки веяло ароматом душистого мыла, какой-то особенной привлекательностью свежевымытого лица, шеи, рук. Хорохорин протянул ей обе руки и заговорил, тяжело дыша:

— Варя? Ты ждала?

— Нет, нет! — торопливо отреклась она. — Нет! А ты уже кончил говорить?