− Спасибо.
− Пойдем вдоль ручейка, − поясняет он, показывая вдаль рукой. − Я точно знаю, что ручейки почти всегда впадают в реку. А где река, там и рыбаки.
− Интересно, а сколько человек может прожить без еды? – устало говорю я, когда спустя несколько часов нашей пешей прогулки, мы останавливаемся передохнуть. Желудок беспрерывно бурчит, в который раз сообщая мне, что пора бы и поесть.
− Около двух месяцев. – Лени бросает багаж и валиться на кучу листвы, что уже успела опасть с деревьев. Он выглядит устало и встревоженно, отчего мне становиться не по себе.
− Отлично!
− Думаю за два месяца нам удастся выбраться.
− Ты шутишь?
На мой вопрос Ву не дает ответа. Он только тянется в карман и морщась извлекает из него пачку сигарет.
− С тобой все в порядке? – осведомляюсь я.
− Да. – Его правая рука дрожит, когда он подносит зажигалку к табаку.
− Ты уверен? – не успокаиваюсь я.
− Слушай Плюш, я не знаю с чего вдруг ты стала такой заботливой, но я еще раз тебе повторяю, я в порядке. – Ву затягивается и в то же мгновение начинает кашлять.
− А так больно? – Я прикасаюсь к его торсу, где находиться ребра.
− Ты с ума сошла, − взвизгивает Лени, и я отдергиваю руку. – Тебе заняться не чем?
− Я так и знала.
− Что черт возьми ты знала? – верещит Ву, словно старое радио.
− У тебя ушиб ребер. Ну, либо ты их сломал.
− Это у тебя ушиб головного мозга. Ну, либо ты его растеряла, − передразнивается он, швыряя окурок в воду. – Хватит меня доставать. И прекрати совать свой нос куда тебе не следует.
Словно конфуженная, хлопаю ресницами, не понимая новую волну агрессии со стороны Лени.
− Почему ты вечно на меня злишься? Я не боксерская груша, на которой можно отрываться и оставлять весь свой негатив.
− Вот смотри. – Лени приподнимает футболку и моему взору открывается красивый пресс с серо-зеленым синяком. – Это просто ушиб, − рапортует он. – Теперь ты отстанешь?
Усталость, голод и постоянно нервное напряжение в полной мере дают о себе знать, и я взрываюсь:
− Ты не думаешь, что нам давно пора расставить все точки над «и».
Лени сводит брови от неожиданного признания, а я продолжаю:
− Если ты до сих пор злишься из-за того, что произошло на выпускном, то знай, мне очень жаль, что так все случилось. Да, ты много чего натворил и даже может ты это и заслужил, но мне правда жаль. – Я не свожу глаз с Ву наблюдая за его реакцией. Но он на столько спокоен, что у меня создается впечатление, будто я разговариваю ни с ним, а с камнем, что мирно притаился у него за спиной. − Нельзя быть таким злопамятным и припоминать людям… через сто пятьдесят лет… их поступки.
