Байки дедушки Шао Мэя | страница 9
«Проклятая рыба! – с усмешкой подумал Шао Мэй. – Всё неделание испортила!»
Комментарий Шао Мэя:
«В чужой Шаолинь со своим Чанем не ходят. Могут и синяков наставить. А рыба была огромная – на целый дань{14}!..»
Решил однажды Шао Мэй съездить в Кайфын{15}. Сказано – сделано: с первым же караваном, направлявшемся в ту же сторону, отправился он в великую древнюю столицу.
На фото – Кайфын.
Как говорил один из поэтов: «Кто не бывал в Кайфыне, тот не видел Поднебесную!»
Долго ли, коротко ли – всё же добрался он до Кайфына.
Улицы города были узки и изворотливы, как лисы-кицунэ{16}, желающие кого-либо обмануть, площади до отказа наполнены народом так, что создавалось ощущение павлина с красивым пёстрым хвостом и резким, очень неприятным голосом…
Девятихвостая лиса-кицунэ.
Перво-наперво Шао Мэй нанёс визит в местный буддистский храм. Его прохлада, обилие зелёных деревьев, несмотря на засушливое время года, а также неспешные прогулки по тенистым тропинкам храмового сада, привели дух Шао Мэя в хорошее состояние. Поразмыслив, Мэй понял, что такими бестолковыми и крикливыми выглядят, наверное, все города на свете, особенно, когда попадаешь в них впервые. Мэй с благодарностью подумал о тихом селении, в котором проживал сам и о несомненной пользе, которую несёт тишина нашим усталым головам…
На другой день, с утра, Мэй отправился на базар. Он проходил между длинными бесконечными рядами повозок, на которых были разложены пёстрые товары: от торговцев пряностей летел аромат шафрана и имбиря; запах варёного риса с кусочками мяса заставлял наполняться рот слюной, и напоминал об обеденном времени; ювелир, раскинувший свою палатку в тени, прельщал взоры красоток искусно вырезанными из яшмы, агата и нефрита украшениями – шейными подвесками, кольцами, браслетами, талисманами – всем тем, к чему так иногда неравнодушны женщины; на циновке, под устроенным навесом, сидел музыкант и услаждал слух прохожих музыкой – он по очереди играл то на свирели, то на цитре, то на барабанах, а то брал в руки лютню – и поражал всех своим необычайным искусством…
И тут взгляд Шао Мэя привлёк необычного вида человек: босой, в грязной, изодранной в клочья шафрановой рясе, отродясь нечёсаные волосы колтунами торчали во все стороны, словно пытались убежать от своего хозяина; лицо его было свирепо.
