Прат Хитрый не любил огромного и величественного, украшенного золотом, драгоценными камнями, коврами галльской работы тронного зала. Он вообще не любил обширных пространств. Ему нравилось забиться куда-нибудь подальше. И сейчас он разлегся на мягких подушках в небольшой комнате за тронным залом. Двери сторожили гиганты из императорской гвардии – воины ста жизней. За их спинами Император чувствовал себя в безопасности. Рядом на ложе возлежал советник Картанаг Змея – правая рука Императора, которого злые языки именовали истинным правителем. Конечно, это было не так. До истинного правителя Картанагу было далеко.
– Принц Горман, – поклонился слуга у входа.
– Зови, – кивнул Император, морщась. У него снова закололо в груди. Ему не хотелось видеть принца. Ему вообще ничего не хотелось.
– Я чувствую себя все хуже.
– Хуже-лучше, – пожал плечами Картанаг. – За падением следует восхождение. Ты выздоровеешь. И все изменится. Об этом возвещает свет звезд. И ровное сияние кристаллов.
Картанаг говорил мягко и проникновенно, но душа в этот момент была переполнена злого веселья. «Ты проживешь столько, сколько нужно мне. Император».
Император ударил ладонью по прозрачному стеклу. Его не пробьешь и «огнеплюйкой». Тоже наследие древности. Из окна открывался прекрасный вид на город.
Перполис раскинулся на семи холмах – маги утверждали, что это одно из условий долгой жизни великого города. Солнечные лучи разбивались в волнах, катящихся по заливу, играли на золоте шпилей храма Духа Моря, на крытых железом крышах домов плебса и дворцов аристократии. Гигантские ворота города возвышались рядом с портом, куда причаливали галеры и парусники, везущие грузы из дальних провинций и рабов с диких континентов. Сфинкс сорока метров в высоту смотрел куда-то вдаль задумчивым взором. Огромный шар Прибежища Кару – бога Света – венчал самый высокий холм, окаймленный крепостной стеной. На вершине другого холма рабы копошились у возводимого еще одного храма Кару, который должен был затмить все, которые были или есть в Империи. Император Прат мечтал достроить его, оставив о себе великую память, но строительство тянулось уже семь лет, и конца-края ему не было видно. Как достроишь, если провинции бунтуют, подати не собираются, а те деньги, которые удается наскрести, идут на содержание роскошного двора и на подачки Плебсу?
– Может, ничего плохого, что принц набирается ума у Видящего мага? – неуверенно произнес Император.
