– Вы, наверное, считаете, что это полная ерунда?
– О нет, нет, – мямлит миссис Тинкхэм. – Я только никак не пойму, кто из них кто. В смысле – кто здесь Гамлет, а кто Полоний?
Дама поднимает брови, насколько это позволяет анатомия, и, презрительно скривившись, цедит сквозь зубы:
– Их здесь, полагаю, вовсе нет!
– Да что вы? – Миссис Тинхэм оглядывается, как бы желая удостовериться, что сбежавшие с картины Гамлет и Полоний не прячутся у нее за спиной. – А что же это тогда?
– Это, – молвит дама замогильным голосом, – метафора смерти!
– Иисус, Мария, Иосиф! – шепотом вскрикивает миссис Тинкхэм и бочком отходит к следующему экспонату, опасливо косясь на даму в пончо, которая теперь принимается изучать верхний угол картины.
Следующим экспонатом оказывается инсталляция «Гамлет-утюг». На белом кубе из крашеной фанеры установлен старинный чугунный утюг с откинутой крышкой. Подойдя поближе, миссис Тинкхэм обнаруживает, что утюг битком набит скомканными страницами из дешевого издания «Гамлета».
– В точности как у моей бабушки Флоренс, – шепчет сама себе миссис Тинкхэм. – Только без Гамлета внутри. Но почему, почему Гамлет – непременно утюг?
Миссис Тинкхэм перекладывает ридикюль из правой руки в левую, запускает руку в карман плаща, выуживает носовой платок и громко сморкается. Эта незамысловатая операция способствует прозрению.
– Гамлет – утюг, потому что он толстый и неуклюжий! – сделав это сообщение Гамлету-утюгу, миссис Тинкхэм прячет платок в карман и уверенно движется дальше.
«Непреодолимое влечение» – такая надпись помещается на табличке у подножия огромного гипсового фаллоса, установленного прямо на паркетном полу зала. Верхушка фаллоса увенчана позолоченной короной. Щеки миссис Тинкхэм слегка розовеют от смущения, однако наша героиня не спешит ретироваться и смело осматривает экспонат снизу доверху, а затем принимается изучать табличку. В отличие от двух предыдущих творцов, создатель «Непреодолимого влечения» не стал полагаться на догадливость публики и добавил объяснение: «Скульптура символизирует Эдипов комплекс, которым страдает Гамлет, испытывающий непреодолимое влечение к своей матери, Гертруде». «Интересно, каким комплексом страдает создатель этой скульптуры?» – задается вопросом миссис Тинкхэм, но поблизости нет никого, кто мог бы дать на него ответ, поэтому наша героиня, покачав головой, перемещается к следующему шедевру.
На невысоком постаменте, сделанном, кажется, из прессованного мусора, стоит облупленная жестяная ванна, наполовину заполненная водой. В воде одиноко плавает маленький пластмассовый пупс. Рядом с ванной стоит выкрашенный черной краской табурет. «Гамлет, оплакивающий Офелию, – гласит табличка. – Присядьте на табурет и почувствуйте себя скорбящим Гамлетом».
