- Люблю я запах соленой воды. - Сказал Лоренс. - Мы живем так близко к морю, что его всегда можно почувствовать в воздухе, и я забываю, как сильно я дорожу им. Иногда я заставляю себя остановиться и глубоко вдохнуть.
- Мне он тоже нравится. - Сказал Лартен. - Этот запах связан с грустными воспоминаниями, но я все равно люблю его.
Лоренс понимающе кивнул. Вампир рассказал монаху о корабле и о том, как он убил тех людей. За эти десять лет он рассказал монаху все. Он не собирался исповедоваться, когда пришел. Первые несколько месяцев он ничего никому не говорил, а просто молча работал и спал. Но со временем он поймал себя на том, что исповедуется доброму, терпеливому монаху. Когда их дружба окрепла, Лартен продолжил рассказывать монаху о своих грехах, пока, в конце концов, ему не стало нечего скрывать.
Лоренс никогда не осуждал Лартена и не советовал ему способы, которыми тот мог бы искупить свои грехи. Вампиру не нужны были советы, ему нужна была лишь дружба монаха. И Лоренс был готов дать ее безоговорочно и безо всяких условий. Он даже не стал молиться за Лартена, так как вампир посчитал бы это нечестным. Лоренс узнал многое о клане во время их разговоров, и, хотя он не думал, что когда-либо сможет полностью понять вампиров, он знал, что они очень доблестные существа и уважают тех, кто ценит правду так же, как и они.
- Это ночь для Мадам Окты. - Сказал Лоренс, протягивая руку к клетке, стоявшей у его ног. В центре клетки сидела на длинных мохнатых ногах огромная разноцветная паучиха. Пестрый шарик неприкрытой угрозы. Лоренс получил паучиху от одного из своих гостей пару лет назад. Женщина пришла навестить Скелков и подарила монаху паучиху в благодарность за то, что он помог ей.
На клетке висел жестяной свисток, который Лоренс называл флейтой. Лоренс вручил его Лартену. Монах давно научил его им пользоваться, и Лартен начал насвистывать мелодию, пока Лоренс открывал клетку и доставал Мадам Окту. Монах погладил ее, когда она лежала на его ладони, затем кивнул Лартену. Лоренс не умел управлять паучихой, но Лартен всегда ладил с животными. После его мысленного приказа Мадам Окта поползла вверх по руке Лоренса, а затем по его лицу. Она сплела паутину перед его глазами и почесала его нос. Она щекотала его губы, пока он не улыбнулся, затем обвила один из его зубов паутиной и потянула его, будто была зубным врачом, пытающимся удалить гнилой моляр.
Друзья целый час играли с паучихой, будто двое школьников. Они от нее не уставали. И хотя они обычно делали с ней одни и те же трюки каждую ночь, они всегда испытывали чувство восторга, которое испытали, когда она впервые выступила для них.
