. Совершенно случайно С. Н. Мясоедов оказался именно в штабе 10-й армии. В начале войны он числился в отставке, но попытался сделать все возможное для того, чтобы попасть на фронт. Этот офицер хотел получить для направления на фронт рекомендацию В. А. Сухомлинова, разумеется, вполне достаточную для такого назначения
>18. Это было бы официальным подтверждением его невиновности, что соответствовало результатам предвоенного следствия, проведенного в 1912 г.
>1929 июля (11 августа) 1914 г. С. Н. Мясоедов писал военному министру: «Ввиду наступающих дней тяжких испытаний я обращаюсь к Вам с просьбою простить мне по-христиански мои против Вас погрешения, вольные и невольные, и разрешить мне еще раз послужить Царю и Родине и дать возможность пожертвовать за них жизнью в действующей армии, а детям оставить честное имя»>20. Но военный министр уклонился от активной поддержки своего бывшего подчиненного. В тот же день он ответил, что не имеет ничего против этого предложения, но следует подать соответствующее прошение в установленном порядке>21. Для этого уже в августе 1914 г.
С. Н. Мясоедов обратился к генералу П. Г Курлову, акцентируя внимание на своем хорошем знании немецкого языка после многолетней службы в Вержболово, и территории Восточной Пруссии, а также прилегающих к ней районов Российской империи>22. Но шеф корпуса жандармов не испытывал к нему особой симпатии (сказывалась довоенная репутация) и отказался принять его на службу>23, как и те штабы, к которым он обращался с таким же предложением. Некоторое время ему пришлось командовать несколькими ротами ополчения, занятыми на работах в тылу>24.
13 (26) октября С. Н. Мясоедовым как специалистом заинтересовалось командование 10-й армии. 13 (26) октября 1914 г. А. П. фон Будберг согласился взять его переводчиком в штаб армии «с возложением затем поручений по разведке». 1 (14) ноября вышел приказ об этом назначении, а 9 (22) ноября подполковник выехал из Петрограда к месту своей новой службы. Следует отметить, что за ним еще следовал шлейф человека В. А. Сухомлинова, а потому его предпочитали не держать собственно в штабе, опасаясь, что военный министр будет слишком хорошо посвящен в подробности повседневной штабной службы. С. Н. Мясоедов был отправлен поближе к фронту, в район Иоганисбурга>25. Конечно, сказывалось и влияние предвоенного скандала. Никто уже и не мог точно вспомнить, в чем, собственно, состояло дело, но в разведывательном отделении армии решили на всякий случай установить за ним наблюдение, которое ничего существенного не обнаружило
