. Львов уже к началу 1915 г. довольно удачно преодолел последствия смены властей: магазины были открыты, улицы заполнены людьми, война как бы и не чувствовалась
>29. Столица Восточной Галиции понравилась императору, он уделил ей место и в письме жене: «Очень красивый город, немножко напоминает Варшаву, пропасть садов и памятников, полный войск и русских людей»
>30. В своем дневнике он также отметил: «Город производит очень хорошее впечатление, напоминает в небольшом виде Варшаву, но с русским населением на улицах»
>31.
Менее сановитый очевидец вспоминал, как выглядела в это время столица Восточной Галиции: «Русифицированный Львов распластывается с холопской угодливостью. Городовые, газетные киоски, гостиничные лакеи плещут избытком патриотической ретивости. Улицы переполнены полицейскими, матерной бранью и русскими факторами. На вывесках полотняные ленты с выразительными надписями: «Петроградский базар», «Киевская кофейня»… Мальчишки бойко выкрикивают названия русских газет. Много погон, аксельбантов и звякающих шпор. Много автомобилей и шелка. Всюду искательные слова и зазывающие улыбки»>32.
Император по приезде во Львов проследовал на молебен в манеж, превращенный в военную церковь на 10 тыс. человек, где его встретил приветственным словом архиепископ Евлогий, затем посетил военный госпиталь, после чего на балконе генерал-губернаторского дворца сказал короткую речь «крестьянам, пришедшим из окрестностей»: «Спасибо за сердечный прием. Да будет единая, могучая и нераздельная Русь. Ура!». Это была декларация воссоединения «подъяремной Руси», то есть Восточной Галиции, с Россией, перепечатанная почти во всех центральных газетах. После речи император принял парад почетного караула, на правом фланге войск шли Николай Николаевич, Н. Н. Янушкевич, Г А. Бобринский. Во дворце прошли прием, обед и раут, на которых в основном присутствовали военные и члены императорской фамилии. Г. А. Бобринский получил погоны генерал-адъютанта. Проведя ночь во дворце, как он не без удовольствия писал – на кровати Франца-Иосифа, Николай II отправился дальше. На следующий день он принял доклад о положении на фронте и отбыл из города>33. Его населению была объявлена высочайшая благодарность «за радушную встречу и порядок, который поддерживался самим населением»>34.
По пути из Львова император вместе с Верховным главнокомандующим посетили Самбор, где располагался штаб 8-й армии. При встрече «обожаемого монарха» А. А. Брусилов, очевидно под впечатлением успехов Верховного главнокомандующего во Львове, решил не упустить шанс и также продемонстрировать свои достижения. Подобная манера вообще была свойственна этому очень одаренному и честолюбивому человеку, для реализации поставленных перед собой целей часто бросавшемуся в крайности. В разное время разные люди, начальники и подчиненные А. А. Брусилова, отмечали эту черту его характера, иногда доходившую до полной неразборчивости в средствах.
