Я вымучено улыбнулась.
— Я тоже… скучала.
— С тобой все в порядке? — он словно что-то почувствовал, и я постаралась сделать вид, что тоже безумно счастлива.
Когда в эту ночь он захотел заняться со мной любовью, я даже не могла реагировать на его ласки.
— Мила, что-то не так. Я чувствую…
Он лег рядом и испытующе взглянул на меня.
— Что происходит? Меня не было только два дня. Когда уезжал, оставил прекрасную невесту с горящими глазами, а теперь вижу бесплотную тень.
— Нам нужно кое-что обсудить, — напряженно произнесла я.
— Слушаю тебя.
Я так и сказала ему все, уставившись в потолок и не в силах взглянуть в его лживые красивые глаза.
— Мне хотелось бы гарантий, Дима. То, что после развода ты не оставишь меня ни с чем.
— Ну вот, не успели пожениться, а ты уже хочешь разводиться, — попытался пошутить он, но я даже не улыбнулась.
— Я говорю о брачном контракте. Ты должен четко прописать сумму, которая останется со мной при разводе.
— Вот как? — в голосе Димы послышались нотки разочарования. Меня будто ножом по сердцу ударили.
— Ты полагаешь, что нашел глупышку, которая позволит себя использовать, а потом незаметно исчезнет из твоей благоустроенной жизни. Это не так.
Я заставила себя взглянуть на него. Напрасно. Боль в его глазах все во мне перевернула. На мгновение показалось, что я жестоко, непоправимо ошиблась. Все, что рассказал Пол, это злой навет. Тут же по лицу Димы пробежала тень, оно стало каменным и чужим.
— Сколько ты хочешь? — спокойно и даже безразлично произнес он.
Удар оказался таким сильным, что я с трудом обрела способность дышать. Пол прав. Актер. Всего лишь гениальный актер, наконец, сбросивший маску, когда в ней не стало необходимости.
— Сто, двести тысяч? — прищурившись, перечислял он. — Полмиллиона долларов?
— Достаточно, — сдавленно выдохнула я. — Замолчи.
— Отлично. Значит, сошлись на пятистах тысяч. Прикажу Полу заняться брачным контрактом.
Дима поднялся с кровати и принялся одеваться. Я не сводила глаз с его идеально сложенного тела и поневоле любовалась уверенной отточенностью движений. Теперь у него нет необходимости еще и спать со мной. Зачем снова идти на такие жертвы? И так его эстетический вкус, наверняка, страдал от необходимости делить постель с такой, как я. Можно только восторгаться его целеустремленностью. Если он так и работе отдается, то понятно, как ему удалось добиться успеха. Он мог бы вообще обойтись без объяснений, но все-таки сказал на прощанье:
