Быстро повернувшись, он стащил с вешалки плащ, и подошел к невесте, пытаясь набросить ей его на плечи.
--Это еще зачем? - Прищурив глаза, спросила она.
--Ты не можешь в таком виде показаться на людях.
--В каком таком виде?
С расстановкой спросила она. Сал внутренне напрягся. Когда кто-то из его сестер переходил на подобный тон, это могло означать только одно - назревает скандал. А он, как и любой нормальный мужчина, старался их избегать.
Она находилась от него на расстоянии вытянутой руки. Глаза гневно блестят, грудь вздымается. Приготовившись спорить, девушка нервно пробежалась своим язычком по губам, приоткрыв рот. Его взгляд вперился в ее увлажненные уста.
О, боги. Ему семьдесят шесть лет, а ведет себя как зеленый мальчишка.
--Салазар, так?
--Да.
Ответил он тупо, по-прежнему не сводя взгляда с ее губ. Интересно, каковы они на вкус?
--Я это не надену.
Отвернувшись, она принялась ходить по кабинету, заглядывая в каждый угол. Он было хотел возмутиться, но тут напоролся взглядом на вид сзади. Эти ее штаны....
Ему стало тесно в собственных. Теперь понятно, зачем нужны эти неудобные каблуки. И без того длинные ноги на них смотрелись просто великолепно. А обтягиваемый штанами зад....
Нет, она определенно не выйдет в таком виде на люди.
Решительно вздохнув, Салазар молниеносно подскочил к девушке, и, набросив на ее плечи плащ, с помощью легкого заклятия спеленал ее в нем словно ребенка. Девушка вскрикнула, заваливаясь на бок. Но он подхватил ее на лету и забросил себе на плечо. Было у него такое предположение, что сейчас она начнет брыкаться и вырываться. И он не ошибся.
Вздохнув, он подхватил сиротливо лежащую на столе сумку своей невесты и направился прочь из подземелья.
Саша
Когда мое тело резко спеленала ткань плаща, я даже сразу испугаться не успела. А когда поняла что заваливаюсь на бок, даже вскрикнуть не успела, как меня подхватили сильные руки "жениха". И нет бы нести как положено, так этот мужлан неотесанный, перекинул меня через плечо.
--Немедленно пусти меня, сумасшедший!
Вот были бы руки свободны - он бы у меня узнал, почем фунт лиха. А так, извиваясь ужом на его плече, оставалось только ругаться.
--Мужлан, идиот, бестолочь, чурбан неотесанный. Пусти, кому говорят.
Но он не только игнорировал мои требования, но и продолжал подыматься по узкой винтовой лестнице. Правда, благоразумие у меня все же было развито. И, чтобы не свалиться с нее, крутиться перестала.
