Дни и годы[Из книги воспоминаний] | страница 46

На одном из поселков шестнадцать хозяев вскладчину купили сенокосилку, начали косить: сегодня одному, завтра другому. Дошел черед до Павла Сухарева. Вечером машину оставили возле его ворот. Утром увидели члены районной комиссии:

— А-а у него — машина. Явный кулак!

После поездки Сталина по Сибири начали свирепствовать прокуроры и судьи. По нашему району было осуждено: «за срыв посевной и коллективизации 94 человека, за срыв сеноуборки и хлебосдачи 64, за самоуправство (?!) 17, за уничтожение своего(?) скота 15. Было конфисковано имущество у 117 домохозяев. Семь председателей сельсоветов были осуждены «за мягкотелость (!) в борьбе с кулачеством».

Подобного погрома крестьянства по всей стране Сталину показалось мало, и он объявил «ликвидацию кулачества как класса на базе сплошной коллективизации». По какому праву ликвидировать многие миллионы крестьянских семей? А без всякого права. Просто он, Сталин, решил ударить по деревне. В числе обреченных, как увидим далее, оказались середняки и так называемые «подкулачники» из числа неугодной местным властям бедноты.

А какой вывод для себя сделали крестьяне? Одни перестали сеять хлеб, другие покинули деревни. Вот и мои родственники, присмотрев нетронутые земли в северном Нарымском краю, бросили жилища и, погрузив пожитки на телеги, отправились за несколько сот километров, чтобы там раскорчевать себе пашню. Естественно в то лето они не могли сдать государству ни зернышка, а сами кое-как прокормились кедровыми орехами. Они даже считали себя счастливыми, избежав позорного грабежа, благословленного «отцом народов». Самовольные переселенцы, чтобы не обнаружить себя, даже не решались отправлять письма, и я продолжаю обращаться к брошюре Михаила Коновалова «Залесовский район, страницы истории».

Вот закинут невод ликвидации кулачества. Улов оказался изрядный: по несколько десятков семей из каждой деревни. Подсчитали по району — 2,89 процента от всего населения. Мало! — прикрикнули высокие чиновники и приказали весной закинуть второй невод, да такой, какой захватит и мелкую рыбешку. Автор подсчитывает: из районного села Залесово — 123 семьи, из небольшой Пещерки — 138, из маленькой Гунихи — 62. А по району 1376 семей. Показатель процентов взлетел до отметки 7,73! Обезлюдели деревни. Сократился посев. А города на долгое время пришлось посадить на карточки.

«Кулацкое имущество, — подводит итог Михаил Трифонович, — распределили в обедневшие уже колхозы, а тряпки отдали бедноте». Подобное грабительство я наблюдал и в горах Алтая. Там великовозрастные оболтусы щеголяли в шелковых байских шубах, каких явно недоставало гардеробу областного театра.