- А ты, Кузьма, оставайся пока у нас, - предложил он. - Поживи, успокойся, всё равно тебе в Мяукинс возвращаться нельзя, пока тушёнка не нашлась.
- В том-то и дело, что не могу здесь остаться, - Кузьма почесал брюшко. - Полицейские могут к вам нагрянуть, меня искать. Я лучше в лесу обоснуюсь. Есть места, где они меня не сыщут, а я смогу что-нибудь придумать, как Шаурмэна изловить.
- Как хочешь, - сказал Атила и распорядился выдать ему два мешочка пеммикана, на всякий случай. Охотничью портупею, боевой нож, фляжку и дощечку для заточки когтей он также оставил ему.
К вечеру Кузьма добрался к дуплу в тополе, залез туда и сразу уснул. Проспал он до самого утра.
Позавтракав пойманной вчера куропаткой, беглый арестант принялся размышлять о своей жизни.
- Только одно может вернуть меня к нормальной жизни, это шестьсот банок моржовой тушёнки, - решил он. - А где их взять?
Кузьма загорюнился. Он посмотрел на себя - весь исхудал, шкура свалялась, репьи какие-то в ней застряли, усы обвисли. Ну что за жизнь такая у честного кота!! И к тому же сейчас, когда Шаурмэн скрылся, ему золотую цепочку с медальоном, как почётному коту города Мяукинса, не дадут!
- И что!!! - завопил Кузьма. - Мне сейчас всю жизнь в этом дупле сидеть!!!?
От этого отчаянного жалобного крика испуганные птицы взвились в небо, а двух лесных клопов даже парализовало на время от страха. Кот взвыл ещё раз, уже нечленораздельно, и принялся рвать когтями кору на росшей неподалёку берёзе. Потом он успокоился, критически осмотрел себя и взяв нож, стал вырезать себе из найденной твёрдой палки расчёску.
- А чтобы шкура перестала быть тусклой, надо наловить и налопаться рыбы! - закончив изготавливать инструмент, решил Кузьма. - Пойду вечером на речку - хариусов и форелей искать.
Несколько дней беглый кот приводил себя в порядок. Благоустроил дупло, даже пристроил на входе в него небольшой занавес из сплетённых веток. Тщательно и подробно осмотрел все окрестности, на высокой сумрачной ёлке сделал себе запасную лёжку. Притащил туда запас пеммикана и сушёную рыбу. И два дня ничего не делал. Ел пойманную рыбу, грыз пойманного накануне тетерева и даже не думал ни о чём. Гладко расчёсанная новой расчёской шерстка у него начала лосниться.
- Ну вот, сейчас и не стыдно показаться городским котам, - осмотрелся Кузьма. - Особенно Мурлок с товарищами будет рад меня видеть. А потом в тюрьме на воде посижу, и снова весь облиняю и исхудаю.
