Феодалу понравилась сама идея памятных статуй. Хоть он и трусил с эскортом из одного Ито Дзюмпея, но оказал ответное доверие и дал своё высокое соизволение. «Бакудо-82: Сентан Хакуджа». Ввосьмером мы внезапно для зевак оказались посреди площади, разглаживаемой на месте ещё утром казавшегося негасимым пожарища, устроенного чёрным пламенем «Аматерасу». Яшмовый вид полируемой поверхности приличествовал шикарному дворцу, а не людному месту. Спокойный дворцовый дипломат пришёл в тихий восторг, а вот один из его советников явственно прокис…
Минут за пятнадцать я при помощи простого иллюзорного клона, изучаемого в Академии Шиноби Конохи, подобрал вместе с «натурщиком» подходящую повелительно-героическую стоячую позу для статуи в десять человеческих ростов, чей вес распределялся постаментом на широком фундаменте. Места под клумбы с зелёными насаждениями, ониксовые скамьи вокруг, сардониксовые дороги для регулирования движения. Площадь Ханаваро Достойного отделялась от Площади Советников трёхъярусными галереями просторного торгового павильона. Красный мрамор с пятью статуями в пять человеческих ростов каждая: чёрный мрамор одежд, бежево-белый мрамор лиц с полудрагоценными камнями под радужку глаз. Все пятеро «расселись» полукругом по всей площади так, что получалось символическое собрание за столом-зданием. Правитель и его все такие аристократичные подчинённые. Я был рад, что никто из власть имущих сразу не догадался об этом смысле придуманной мной композиции скульптур, созданных дотоном. На третьем участке, являющимся широким путём отхода Саске и его команды, я водрузил десятиметровую скульптуру толстушки-жены – мадам Шиджими. Помня о ниннэко, с которыми сотрудничал клан Учиха, я изобразил кошку Тору истинной императрицей в образе взлелеянной и ненаглядной домашней любимицы – опытные шиноби точно прочтут смысл (у Ито Дзюмпэй от этого вида несколько раз дёрнулся левый глаз). Этот ужас всех генинов часто сбегает от хозяйки, что я и показал на этой новой вытянутой площади, между каменных торий расставив большие статуи Торы в разных позах да со всякими бантиками и рюшками «двойного назначения» - намётанный глаз ниндзя различит. Длинный ряд уменьшающихся кошек завершался котёнком с кулак размером, вздыбившим шерсть и хвост перед гладким и блестящим после шампуня Паккуном, лениво разлёгшимся и раззявившим голодную пасть. Шаринган позволял мне творить настолько реалистично и с такими тонкими намёками, что любо-дорого посмотреть. Пытливый взгляд, к тому же, всюду отыщет небольшие символы Конохи и клана Таимацу. А уж если глянуть с высоты птичьего полёта, то сразу становится видна - Тень Огня, просматриваемые в узорах на площадях гигантские гербы Листа и Факела.
