Ганнон едва не задрожал от ужаса. Их участь будет ничем не лучше судьбы гребцов. Они окажутся в полной власти того, кто их купит.
Глаза Суниатона наполнились ужасом.
— Мы можем оказаться где угодно… — прошептал он.
Он прав, подумал Ганнон. Ослабленный войной флот Карфагена более не контролировал запад Средиземного моря, уничтожая пиратов, а римляне пока не озаботились наведением порядка в открытом море. Есть лишь считаные порты, где корабли проходят строгую проверку. Они могут оказаться в Сицилии, Нумидии, Иберии. И, конечно же, в Италии. В каждом достаточно крупном городе есть рабовладельческий рынок. Ганнон почувствовал, как погружается в пучину отчаяния.
— Варсакон! — послышался сверху голос египтянина.
— Командир? — тут же отозвался надзиратель.
— Прежний курс и скорость.
— Слушаюсь, командир.
Пока Варсакон выкрикивал команды гребцам по правому борту, Ганнон и Суниатон остались без внимания. Рабы принялись за дело, налегая на весла и табаня, пока надзиратель не скомандовал остановиться. И тут же стоявший в конце прохода раб начал распев, задавая гребцам ритм.
Сделав дело, Варсакон снова поглядел на пленников. В его глазах появилось хищное выражение, которого до того не было.
— Красивенький мальчик, — сказал он, проведя короткими пальцами по предплечью Ганнона, сунул руку ему под тунику и ущипнул за сосок. Ганнон вздрогнул и попытался отодвинуться, но не смог, его все еще держали за руки.
— Я предпочитаю тех, на ком побольше мясца, — проговорил Варсакон и пошел к Суниатону, грубо схватил его за ягодицы и сжал. Суниатон попытался извернуться, но пираты его крепко держали.
— Смотри-ка, поранился, — сказал Варсакон, коснувшись кровоточащей мочки уха. А затем, к ужасу Ганнона, слизнул кровь с пальцев.
Суниатон завыл от страха.
— Оставь его, ты, сын шлюхи, — зарычал Ганнон, тщетно пытаясь освободиться.
— А то что? — шутливо спросил Варсакон. — Здесь, под палубой, я хозяин, — жестко добавил он. — Делаю что хочу. Тащите его сюда!
Слезы бессильного гнева потекли по лицу Ганнона, когда он увидел, как друга подтащили к большой деревянной колоде, прибитой к доскам ближе к корме. Ее поверхность, размером с грудную клетку взрослого мужчины, была покрыта темными потеками, а у пола к ней были прибиты массивные железные кандалы. Сняв с Суниатона веревки, пираты рывком положили его на колоду лицом вниз. Он отчаянно извивался и брыкался, но врагов было слишком много. Спустя мгновение кандалы уже защелкнулись на его запястьях и лодыжках.
