Аврелия понимала, что ведет себя по-детски. Всего пару недель назад она с удовольствием натягивала веревочки по грядкам, где должны были вырасти травы и овощи, показывала рабам, где рыть ямки, следила, чтобы они не забыли полить каждую, не слишком мало, но и не слишком много. Приятное занятие бросать в ямки семена Аврелия, как обычно, оставила себе. Она занималась этим с самого детства. Сейчас, когда все растения взошли и росли нормально, надо было лишь поливать их и полоть сорняки. Но это Аврелию уже не заботило. Пусть весь сад с огородом хоть по колено зарастет. Она стояла рядом с грядками, надувшись, глядя, как мать руководит работой. Даже Элира — а с ней они были чуть ли не подругами, хотя она и была рабыня, — сейчас не могла увлечь ее делом.
Атия некоторое время не обращала на нее внимания, но потом ее терпение кончилось.
— Аврелия! — окликнула она дочь. — Иди сюда.
Волоча ноги, та подошла к матери.
— Мне казалось, тебе нравится возиться в саду, — настороженно сказала Атия.
— Нравится… — еле слышно ответила Аврелия.
— Тогда почему не помогаешь?
— Что-то не хочется, — ответила Аврелия, с неудовольствием понимая, что сейчас ее слышат все рабы, работающие вокруг.
Но Атии было все равно, кто их слышит.
— Ты заболела? — требовательно спросила она.
— Нет.
— Тогда что же?
— Ты вряд ли поймешь.
Атия приподняла брови.
— Правда? А ты попробуй.
— Просто…
Аврелия увидела, что раб поблизости смотрит на нее. Яростного взгляда оказалось достаточно, чтобы он отвернулся, но радости с этого было мало. Мать терпеливо дожидалась ответа.
— Это из-за Квинта, — созналась она.
— Вы поругались?
— Нет, — мотнув головой, ответила Аврелия. — Вовсе нет.
Постукивая ногой по земле, Атия ждала более четкого ответа. Но очень быстро поняла, что его не будет. Ее ноздри раздулись.
— Ну? — спросила она.
Аврелия видела, что терпению матери пришел конец. И в этот момент она увидела канюка, парящего в небе в потоках теплого воздуха. Он охотился. Как и Квинт. Досада охватила Аврелию с новой силой, и она забыла об окружающих.
— Так нечестно! — вскричала она. — Я торчу здесь, в огороде, а он пошел выслеживать медведя!
Атия, похоже, ничуть не удивилась.
— Я подозревала, что дело в этом. Значит, тоже хочешь охотиться?
Просияв, Аврелия кивнула.
— Да. Как Диана-охотница.
— Ты не богиня, — нахмурившись, ответила мать.
— Знаю, но…
Аврелия отвернулась, чтобы рабы не видели выступивших у нее на глазах слез.
Атия смягчилась.
— Ладно тебе. Ты уже почти что молодая женщина. И очень красивая. И ты прекрасно знаешь, что твой путь в жизни совершенно иной, нежели у брата. — Она подняла палец, предваряя возражения Аврелии. — И это не значит, что твоя судьба в чем-то хуже, чем у него. Неужели ты думаешь, что я прожила жизнь зря?
