— Надеть тогу, конечно, хорошо, — сказал он вчера вечером. — Но в твоих жилах течет и кровь осканцев. Что может быть лучше в качестве доказательства отваги, как не убийство самого крупного в Италии хищника?
Квинт преклонил колени перед алтарем. Закрыв глаза, вознес привычные молитвы, прося о здоровье и процветании, своем и всех близких. Потом помолился о другом: чтобы ему удалось найти след медведя и не потерять его; чтобы ему хватило отваги, когда дело дойдет до схватки со зверем; чтобы удар его копья был быстр и точен.
— Не беспокойся, брат, — раздался голос позади него. — Сегодня все будет хорошо.
С удивлением Квинт обернулся и поглядел на сестру, наблюдающую за ним через приоткрытую дверь. Аврелия была почти на три года младше и всегда любила поспать.
— Рановато встала, — сказал он, снисходительно улыбнувшись.
Аврелия зевнула, провела пальцами сквозь длинные густые черные волосы, такие же, как у него. У них обоих были прямые носы, слегка заостренные подбородки и серые глаза. С первого взгляда было понятно, что они родные брат и сестра.
— Не могла долго спать, думая о том, что тебе на охоту.
— Беспокоишься за меня? — попытался подшутить Квинт, довольный, что сестра отвлекла от его собственных волнений.
Аврелия переступила порог комнаты.
— Конечно, нет… ну, немного. Но я помолилась Диане. Она будет направлять тебя, — заявила она серьезным тоном.
— Знаю, — твердо ответил Квинт, хотя внутри себя не ощущал и доли той уверенности, какой пытался вложить в ответ.
Он встал, поклонившись стоящим на алтаре фигуркам, окунул голову в бронзовый кувшин-умывальник, стоящий рядом с ложем, стер воду с лица и плеч куском льняной ткани.
— Расскажу тебе обо всем сегодня же вечером, — проговорил юноша, влезая в тунику с коротким рукавом, а затем присел и принялся завязывать сандалии.
Аврелия нахмурилась.
— Хочу сама увидеть.
— Женщины не ходят на охоту.
— Так нечестно, — сказала Аврелия, обиженно сжав губы.
— В мире много нечестного, — ответил Квинт. — С этим приходится мириться.
— Но ты же научил меня обращаться с пращой.
— Может, и не стоило этого делать, — пробормотал Квинт.
К его удивлению, Аврелия отлично научилась метать камни из пращи, и это, естественно, удвоило ее желание предаваться запретным для девочек развлечениям.
— Пока что нам удавалось хранить это в тайне, но представь, что будет, если об этом узнает мама.
— «Ты уже почти женщина… — проговорила Аврелия, подражая манере речи Атии, их матери, — такое поведение не подобает молодой девушке. Ты должна немедленно прекратить все это!»
