Здесь было бы самое место привести поясняющие примеры, в которых бы изображался наш способ трактовки и обработки сновидений. К сожалению, однако, это совершенно невозможно по техническим причинам. Посему я отсылаю к своей книге "Психология и алхимия", которая среди прочего содержит исследования структуры серии сновидений, уделяя при этом особое внимание процессу индивидуации.
Вопрос о том, можно ли распознать что-то вроде хода развития, указывающего на индивидуацию, также и в длинной серии сновидений, полученных вне аналитической процедуры, остается — за неимением соответствующих разысканий — пока еще совершенно неясным. Именно из-за того, что аналитическая процедура включает в себя систематический анализ сновидений, она означает "process of quickened maturation", как когда-то метко заметил Стэнли Холл. Поэтому вполне возможно появление тех же мотивов (которые сопровождают процесс индивидуации, преимущественно и первую очередь только в сериях сновидений, полученных внутри аналитической процедуры) также и во "внеаналитических" сериях сновидений; только там, они, вероятно, происходят при значительно большей отдаленности друг от друга во времени.
Выше я уже упоминал, что толкование сновидений вкупе со всем прочим требует специального знания. Я допускаю, что интеллигентный дилетант, обладающий некоторыми психологическими познаниями, определенным жизненным опытом и посредством упражнений, в состоянии практически верно диагностировать компенсацию сновидений, и полагаю, совершенно исключенно, чтобы тот, кто не обладает познанием в области мифологии и фольклора, знанием психологии примитивов и сравнительной истории религии, был в состоянии понять сущность процесса индивидуации, того процесса, который, судя по всему, что нам известно, лежит в основе психологической компенсации.
Не все сновидения имеют одну и ту же важность. Уже примитивы разделяли "малые" и "великие" сновидения. Мы бы даже сказали "незначительные" и "значительные" сновидения. При более пристальном рассмотрении "малые" сновидения суть еженощные фрагменты фантазии, которые имеют свой исток в субъективной и личностной сфере и которые исчерпываются — что касается их значения — повседневностью. Поэтому такие сновидения столь же легко и забываются, поскольку их действенность не распространяется дальше колебаний душевного равновесия. Напротив, многозначительные сновидения часто хранятся в памяти на протяжении долгого периода жизни, нередко они образуют самую сердцевину нашей сокровищницы душевных переживаний. Как часто я встречал людей, которые при первом же знакомстве не могли удержаться от того, чтобы не сказать: "Однажды мне приснился сон!" Нередко это было вообще первое сновидение которое они были в состоянии припомнить; оно появлялось между третьим и пятым годами жизни. Я исследовал много таких сновидений и нашел в них часто встречающуюся особенность, которая выделяет их из прочих сновидений. В них имеет место именно символическое образование, с которым мы сталкиваемся и в истории человеческого духа. Примечательно, что сновидец не имеет ни малейшего представления о существовании таких параллелей. Эта особенность выдает сновидения процесса индивидуации. В таких сновидениях содержатся мифологические мотивы, соответственно мифологемы, которые я обозначил как
