Для неврозов, несомненно, характерно то, что они возникают по психическим причинам и могут быть излечены исключительно психическими средствами. Выявление и исследование этого специфического предмета, к пониманию которого подошли и психиатры, и неврологи, привело к открытию, чрезвычайно неприятному для медицины как науки, а именно: было обнаружено, что душу следует рассматривать в качестве этиологического, болезнетворного фактора. Медицина же, вследствие развития своих методов и теории на протяжении XIX века, превратилась в одну из естественнонаучных дисциплин и присягнула на верность разделяемым всеми ими философским предпосылкам, т: е. принципам каузальности и материализма. Душа как духовная субстанция для них не существовала. Точно так же экспериментальная психология стремилась, по возможности, быть "психологией без души".
Исследования психоневрозов вполне убедительно показали, что психический фактор является болезнетворным началом, т. е. существенной причиной этих заболеваний, и тем самым он с полным правом встал в один ряд с другими причинами заболеваний, уже получившими признание, такими, как наследственность, конституция, бактериальная инфекция и т. д. Все попытки свести природу психического к соматическим факторам потерпели неудачу. Больше повезло попытке редуцировать психический фактор к заимствованному у биологии понятию "влечение". Согласно широко принятому определению, влечения — это базирующиеся на функциях желез физиологические сдвиги, которые, как известно из опыта, обусловливают психические процессы или влияют на них. Что еще больше отвечало тогда сути вопроса, как не поиски непосредственной причины психоневроза не в каком-то там мистическом понятии души, а в нарушениях в сфере влечений, т. е. нарушениях, которые, в общем-то, можно было, наверное, устранить, воздействуя на функционирование желез?
На этом, как вы знаете, стоит теория неврозов Фрейда. За отправную точку в своих объяснениях он принимает нарушения полового влечения. Понятие влечения служит исходным и для концепции Адлера, а именно: речь здесь идет о нарушениях влечения к получению высокой оценки, в чем, кстати, намного больше психики, чем в физиологически обосновываемом половом влечении.
Понятие "влечение" очень неподатливо научным объяснениям. Оно указывает на биологический феномен с чрезвычайно сложной природой, и, собственно говоря, к нему следует относиться как к неизвестному объекту или пограничному понятию совершенно неопределенного содержания. Я не хочу заниматься здесь критическим рассмотрением понятия "влечение"; гораздо больше меня интересует точка зрения, согласно которой психический фактор является ничем иным, как, например, комбинацией влечений, основывающихся, в свою очередь, на функциях желез. Да, следовало бы даже, наверное, поговорить и о возможности того, что именно в мире влечений решается все, называемое психическим, и что, следовательно, само психическое есть лишь влечение или конгломерат влечений, т. е. в конечном счете функция желез. В этом случае психоневроз представлял бы собой заболевание желез.
