Поэтому я пришел к мнению, что фрейдовское понимание (будто сновидения имеют функции по исполнению желаний и охране сна) является слишком ограниченным, хотя основная мысль о биологической компенсаторной функции, несомненно, является верной. Эта компенсаторная функция лишь в ограниченной мере имеет дело с самим состоянием сна, ее главное значение, однако, имеет касательство к сознательной жизни. Сновидения ведут себя компенсаторно по отношению к положению сознания во всякий момент. Они поддерживают, если возможно, сон, но делают это поневоле и автоматически под влиянием состояния сна; однако они нарушают его, если этого требует их функция, т. е. если компенсаторные содержания столь интенсивны, что им под силу прервать сон. Компенсаторное содержание является особенно интенсивным, если оно имеет витальное значение для сознательной ориентации.
Уже в 1906 году я указал на компенсаторное отношение между сознанием и отколовшимися комплексами, а также подчеркнул целесообразный характер последних1. То же самое сделал и Флурнау, независимо от моих взглядов2. Из этих наблюдений следует возможность существования бессознательных импульсов, ориентированных на цель. Стоит, однако, подчеркнуть, что финальная ориентация бессознательного ни в коем случае не идет параллельно с сознательными намерениями; как правило, бессознательное содержание контрастирует даже с содержанием сознания, что имеет место особенно в том случае, когда сознательная установка движется исключительно в каком-то строго определенном направлении, грозящем стать опасным для витальных нужд индивида. Чем более удаляется сознательная установка от оптимума жизненной возможности и чем более она становится односторонней, тем скорее наличествует возможность того, что появятся живые сновидения с сильно контрастирующим, однако целесообразно компенсирующим содержанием, как выражения психологической саморегуляции индивида. Подобно тому, как тело всегда целесообразно реагирует на инфекцию, ранение или аномальный образ жизни,, так и психические функции реагируют на неестественные или угрожающие опасностью нарушения целесообразными защитными средствами. К этим целесообразным реакциям относится, по моему мнению, сновидение: оно снабжает наличное положение сознания бессознательным материалом, который составлен в некоторой символической комбинации и констеллирован соответственно положению сознания. В этом бессознательном материале находятся все те же ассоциации, которые остались (из-за того, что не были достаточно акцентуированы) бессознательными, но которые, однако, все же обладают достаточной энергией, чтобы дать о себе знать в состоянии сна. Конечно, целесообразность содержания сновидения нельзя заметить непосредственно извне по манифестируемым содержаниям сновидения; требуется анализ манифестируемого содержания сновидения, чтобы добраться до собственно компенсаторных факторов латентного содержания сновидения. Такую же малоприметную, так сказать косвенную, природу имеет подавляющее большинство защитных явлений, целесообразную природу которых можно познать только путем углубленного, проникновенного опыта и точного исследования. Напомню о значении лихорадки и о процессах нагноения в инфицированной ране.
