И вот теперь Евгений Фомушкин караулит переправу. Скучное дело: ходи по мосту и наблюдай за водой, да и по сторонам смотри. А тут еще прохлада донимает - вода совсем рядом плещется о мостовые сваи, и такой сыростью тянет от нее, что все тело корчит, как бересту на огне.
Фомушкин нетерпеливо поглядывает на восток. Небо светлеет там медленно, и на его фоне гребенка недалекого леса вырисовывается еле еле. Но все же время идет, и Женя с радостью думает, что через десять-двадцать минут на пост заступит новый часовой, а он заберется в землянку и у пылающей железной печурки крепко уснет.
В темных облаках прогудел немецкий транспортник. Фомушкин не обратил на него особенного внимания: мало ли самолетов бороздят ночное небо? Евгений прошелся по мосту, похлопал озябшими руками по перилам, прислушался к их бодрому звону и еще раз оглянулся на светлеющее небо.
В этот миг он увидел, как по ту сторону реки что-то серое медленно спускалось на землю.
Фомушкин бросился к землянке, где отдыхали товарищи:
- Вставайте, фашисты парашютиста сбросили!..
Саперы, протирая заспанные глаза, торопливо выскакивали из землянки, захватив с собой оружие.
- Где парашютисты? Сколько их?..
Но на фоне темной стены леса уже ничего не было видно.
- Совсем недалеко! - доказывал Фомушкин. - По правую сторону дороги. Одного заметил...
Сержант Рубайдуб окинул взглядом свое немногочисленное "войско", выстроившееся у входа на мост.
Кроме Фомушкина, это были пожилые солдаты - колхозные плотники и столяры, ставшие теперь строителями военных мостов.
- Кириллов, Поцапай, Крупенев, охраняйте мост, - приказал Рубайдуб. Остальные - за мной!
Саперы побежали на поиски парашютистов. Под их ногами загудел настил моста.
Вернулись, когда уже совсем рассвело, усталые, злые. Никого не нашли. Но Евгений Фомушкин твердил свое:
- Собственными глазами видел...
- Это тебе с перепугу показалось! Померещилось, бывает, - кольнул Фомушкина солдат Поцапай.
Молодое, остроносое лицо Евгения потемнело от обиды. В серых глазах сверкнули упрямые огоньки. Он обратился к Рубайдубу, который сидел у землянки на кучке дров и щепкой соскребал с сапог грязь:
- Товарищ сержант, разрешите мне еще поискать.
- Иди... Только к завтраку чтоб вернулся.
Фомушкин возвратился, когда над лесом всплыло солнце. Ни на кого даже глаз не поднял: поиски парашютиста ни к чему не привели. Сержант Рубайдуб подсунул ему котелок с уже застывшей пшенной кашей - "блондинкой", как ее звали солдаты, и пошел на мост, где саперы длинными баграми расталкивали в воде скопившиеся бревна.
