| С тихим стоном, забыв о страшном Керчаке, бросилась Кала к нему. Но когда она прижала к груди крохотное изуродованное тельце, жизнь уже оставила его. |
| With low moans, she sat cuddling the body to her; nor did Kerchak attempt to molest her. | Она сидела печально, качая маленькую обезьяну; и Керчак уже не пытался ее тревожить. |
| With the death of the babe his fit of demoniacal rage passed as suddenly as it had seized him. | Со смертью детеныша припадок демонического бешенства прошел у него так же внезапно, как и начался. |
| Kerchak was a huge king ape, weighing perhaps three hundred and fifty pounds. | Керчак был огромный обезьяний царь, весом, быть может, в триста пятьдесят фунтов. |
| His forehead was extremely low and receding, his eyes bloodshot, small and close set to his coarse, flat nose; his ears large and thin, but smaller than most of his kind. | Лоб он имел низкий и покатый, глаза налитые кровью, очень маленькие и близко посаженные у широкого плоского носа; уши широкие и тонкие, но размерами меньшие, чем у большинства его племени. |
| His awful temper and his mighty strength made him supreme among the little tribe into which he had been born some twenty years before. | Его ужасный нрав и могучая сила сделали его властелином маленького племени, в котором он родился лет двадцать тому назад. |
| Now that he was in his prime, there was no simian in all the mighty forest through which he roved that dared contest his right to rule, nor did the other and larger animals molest him. | Теперь, когда он достиг полного расцвета своих сил, во всем огромном лесу не было обезьяны, которая осмелилась бы оспаривать у него право на власть. Другие крупные звери тоже не тревожили его. |
| Old Tantor, the elephant, alone of all the wild savage life, feared him not-and he alone did Kerchak fear. | Из всех диких зверей один только старый слон Тантор не боялся его -- и его одного лишь боялся Керчак. |
| When Tantor trumpeted, the great ape scurried with his fellows high among the trees of the second terrace. | Когда Тантор трубил, большая обезьяна забиралась со своими соплеменниками на вторую террасу деревьев. |
| The tribe of anthropoids over which Kerchak ruled with an iron hand and bared fangs, numbered some six or eight families, each family consisting of an adult male with his females and their young, numbering in all some sixty or seventy apes. | Племя антропоидов, над которыми, благодаря своим железным лапам и оскаленным клыкам, владычествовал Керчак, насчитывало шесть или восемь семейств. Каждое из них состояло из взрослого самца с женами и детенышами, так что всего в племени было от шестидесяти до семидесяти обезьян. |
