Клотар сжал её плечо. Шепнул: не надо. Но вдруг блуждающий взгляд старика замер на девушке. Арнольд с надеждой вытаращился на ожившую Азалию. Вот она, перед ним. Голубые глаза, прямые как у матери льняные волосы, кругленькое, смеющееся личико, точечка-родинка на скуле. Дочь тихо сказала:
– Моё имя Тэра, Арнольд. А кто Азалия? Вы её знаете?
– Хи-ги. – Старик моргнул. Азалия растворилась и только незнакомая девушка печально смотрела из-под черных кудрей. – Хи-ги. – Он опять моргнул. – Хиг. – Взгляд стал подозрительным. – Ты кто?
– Тэра.
Крючковатые пальцы сжали медальон. Сунули за спину:
– Не твоё.
– Это принадлежит Азалии?
Старик дернулся.
– Да. Идем. – мотнул головой медсестре и прожигая дорожку злобным прищуром зашагал по коридору, отчитывая стоящие на тумбах вазы с цветами злобным, – опять не она… хиг… Когда приедет дочь?
Тэра встала. Под озадаченным взглядом Клотар пожал плечами и толкнул отпертую дверь:
– Прошу. Твоя хибарка.
Тэра неуверенно шагнула внутрь.
"Эй, алё, Музей?… Нет, он издевается!"
Захотелось не то, что ноги вытереть – перед входом от обуви избавиться.
От огромного цветного в пол витража в небольшом помещении тянулась настоящая деревянная мебель. Полированная. Золоченая. Резная. Обитая узорчатой тканью. Сбоку нашлось зеркало в полный рост, широкий шкаф уперся резными ножками в наборной паркет цвета слоновой кости с шоколадно-черным угловатым рисунком.
– Вы издеваетесь, да? – простонала Тэра.
– Простите, госпожа Лешер?
– Тэ, что-то не так?
Тэра взорвалась. Развернулась и обоими кулаками отчаянно стукнула Клотара в грудь:
– Всё не так! Всё!… Вы… Вы… – отступила на красно-желтые блики витража, простонала. – Вы издеваетесь, да?… Сговорились?
– Тэ, ты чего?
– Госпожа? – Меридит склонила голову.
А Тэра, комкая мишку, почти шептала:
– … издеваетесь… что я вам сделала… Что?
– Тэ, успокойся, дорогая. Ты чего?
– Чего?… Я чего?! – она ткнула в расписанную вазу на низеньком столике белой кости. – Я… Я знаю кто я! Мне здесь не место… Я… Я этого всего не заслужила!
– Тэ…
– Нет. Нет, послушай. Не знаю, что это за шутка у тебя такая очередная, но… – она отступила еще.
– Тэ, успокойся.
– …но позавчера я еще обляпанная маслом ковырялась в издыхающем гоблине, знала чего хочу и чего стою… – она всхлипнула, – Тварь кудластая – вот как звала меня эта сволочь, ты же помнишь. Я… я в гетто выросла. Моя семья там. А… А я… – опустилась на пол, в цветные блики. Простонала, – чёрт, да что же это.
– Тэ, это всего лишь апартаменты…
