Андроид шел неторопливо. Не оборачивался. Всегда вовремя указывал путь. Чего ему вообще оборачиваться, когда весь корабль одна сплошная система слежения. За всем. Камеры, сенсоры, датчики – всё сплетено с компьютером. Даже андроиды по радиоканалу. Они часть системы, часть подвижных датчиков. Часть корабля. По сути, дружно топающую пару, как и многих других сейчас, вел центральный сервер. Маленький корабельный супермозг. Гибрид органики, неорганики и новейших достижений современных яйцеголовых. Те клянутся, что еще чуть-чуть и уж точно поймут как работает настоящий, человеческий мозг. И вел их этот почти настоящий кратчайшим путем, точнёхонько на третью площадку. Перед носом андроида открывались прозрачные переборки, позади процессии компьютер их осторожно схлопывал. На очередном щите блеснула огромная цифра три и скрылась в стене.
– Вас ожидают. – Андроид замер у входа.
Тэра с Торопыжкой переглянулись и дружно шагнули на заставленную разномастной техникой площадку. Уж на что, на что, а на нее Иствик похоже совсем не скупится. Сырьевая компания, что с них взять.
Сбоку подошёл… подошла-а… Хотя, тоже нет, наверное, подошло-о… – девушка так и не поняла, какого полу это пожилое амфорообразное. Оплывшее человеко оказалось на голову выше её, – не такое уж, кстати, и достижение, – в свободном свисающем балахоне апельсинового цвета, с широким капюшоном поверх подернутых сединой волос. Заплывший глаз подрагивал. Второй смотрел из фиолетово-желто-коричневых разводов одутловатого лица устало, без интереса. Человеко одернуло широкий рукав и неторопливо ткнуло подрагивающим пальцем в апельсиновой мягкой перчатке. Флегматично выдохнуло:
– Ты?
– Тэра Лешер.
Оно щелкнуло по перстню раз, еще. Грустно вздохнуло, и с третьей попытки всё-таки попало по украшенью. Вспыхнула голограмма и человеко неторопливо пролистало стереофото пассажиров. Ткнуло в смутно похожий на оригинал портрет и кивнуло в дальний угол. – Чучело та-а… – Наверное, оно хотело сказать "там", но безбожно глотало окончания в свистящей одышке.
– Простите, чучело?
– Оно е-еде-е в музе-ей. – растягивая бесцветные слова и борясь с одышкой ответило человеко. – Вряд ли вы застави-и его даже пошевелиться… хотя написано, – человеко вгляделось в текст, – что должны почини-ить. К вече-е…
– Да-да, к вечеру. Я починю.
– Сочувству-у… – Оно тяжело вздохнуло. Апельсиновый палец-дубина дрогнул и неуверенно ткнул в белобрысого сопровождающего в сиреневом пиджачке. – Ты?
