Королева фей | страница 17
44
А победитель молвил: «Госпожа!
Былые бередить зачем печали,
Непоправимым прошлым дорожа?
Напевы никогда не омрачали
Душ, для которых, скорбные, звучали;
Смысл прошлого, как ведомо давно,
В том, чтобы нас несчастья поучали,
Хоть каждому известно всё равно:
Блаженства смертному на свете не дано.
45
Сил набирайтесь, рыцарь! Вы свободны.
Нет вашего свирепого врага;
Простёрт во прахе супостат негодный,
А вот и ведьма, злая пустельга.
Казнить её или пустить в бега,
Помиловать? Скажите, рыцарь, прямо».
«Раздеть её, и вся тут недолга! -
Вскричала Уна. - Казни эта дама
Не стоит, нет, она достойна только срама!»
46
С неё сорвали головной убор
И совлекли роскошные наряды,
Которыми прельщала до сих пор,
Чаруя вожделеющие взгляды;
Казалось, несказанные услады
Пленительная нагота сулит;
Но обнажились дьявольские клады;
Описывать приличье не велит
Старуху мерзкую, отвратную на вид.
47
На лысой безобразнейшей макушке
Торчали, против старости греша,
Средь лишаев гнилые струпья-стружки,
Короста накопилась и парша;
Подобие беззубого ковша,
Вонючий рот смердел, отраву множа;
Соски сочились жижей, как лапша;
С шершавою корой кленовой схожа
Была поблекшая морщинистая кожа.
48
Но муза благородная чиста;
Пожалуй, покраснели бы чернила
При описанье лисьего хвоста
И наготы, прогнившей, как могила;
Орлиными когтями наградила
Природа-мать одну из гадких ног;
Другая на медвежью походила;
И кто бы отвращенье превозмог,
Узрев обличие, в котором жил порок?
49
Куда девались прелесть и величье?
Не верят рыцари своим глазам,
Сказала Уна: «Таково обличье
Обмана, потакающего вам;
Вы посмотрите: обнажился срам
Дуэссы, обрекавшей смертных бедам».
Нагую ведьму никакой бальзам
Не исцелит; за мороками следом
Она пустилась в путь, который нам неведом.
50
От ненавистного лица небес,
Свой стыд от глаз назойливых скрывая,
В пустынные пещеры или в лес,
Где темнота густеет гробовая,
Бежать пыталась ведьма чуть живая,
А рыцарей и деву привлекла
Обитель, где, на благо уповая,
Врачуют от безжалостного зла,
Среди сокровищ всех там благодать цела.
Песнь IХ
33
Приблизились они к проклятой сфере,
Где злыдень окаянный обитал
В глухой, угрюмой сумрачной пещере,
Похожей на могилу в толще скал,
Как будто зев зияющий глотал
Тела умерших, а над горной кручей,
Пугая пташек, филин хохотал
И выл, не вынося других созвучий;
Лишь духи вторили ему в тени дремучей.
34
Внушала ужас мрачная скала
И на деревьях странные предметы;
Везде висели мёртвые тела,
Над пустотой безжалостно воздеты;
Валялись под деревьями скелеты,