Тут к ним прибило течением бедного Жеодара, нелепо размахивавшего руками. Флорис ухватил его за ворот.
— Когда же вы научитесь плавать, сударь? Может, бросить вас здесь?
— Не… не надо!
Жеодар отчаянно барахтался, судорожно цепляясь за шею Флориса. Еще немного, и оба пошли бы ко дну.
— Прошу прощения, приятель! — промолвил Флорис, умело оглушив беднягу ударом кулака. Адриан довольно хмыкнул.
— Право, это уже не в новинку несчастному Жеодару, и ты, по-моему, вошел во вкус!
Флорис собрался ответить колкостью на реплику брата, но тут с берега послышались вопли. Зрители жестами пытались привлечь внимание пловцов к какой-то точке вверху по течению. На палубах кораблей заметались матросы, поспешно заряжая мушкеты. Флорис, Адриан и драгун обернулись. Яана Легалика отнесло к илистой излучине на другом берегу. Помощник капитана тщетно пытался выбраться из тины. На солнце шевелились поваленные стволы деревьев.
Флорис вдруг разобрал, что кричат испуганные люди на пристани.
— Возвращайтесь! Скорее возвращайтесь! КРОКОДИЛЫ!
Пули рикошетом отлетали от воды. Федор зарычал в бессильной ярости.
— Гром и молния, эти болваны попадут в барчуков!
Дистанция была слишком велика. Мушкетные выстрелы не достигали рептилий и даже не могли их напугать.
— Торопись, Острый Клинок, иначе голодные псы желтой реки сожрут Майский Цветок!
Предприимчивый китаец уже волочил пирогу, позаимствованную у индейцев. Казак прыгнул в хрупкую посудину, и та опасно накренилась.
— Скорее, скорее! — кричали зрители, столпившиеся на берегу.
Совет был хорош, но все советчики предпочли остаться в безопасном месте. Только двое дворян спустили на воду шлюп. Это были Гаэтан д’Артагет и Попюлюс де Проте.
— Быстрее, мы вас нагоним!
Ли Как греб как бешеный. Федор заряжал пистолеты. Оба с тревогой следили за тем, что происходило в четырехстах брассах от них[4]. Флорис, увидев, в каком безнадежном положении находится Яан Легалик, сразу решился на отчаянный поступок. С годами безрассудная смелость молодого дворянина лишь возросла. В жилах Флориса бурлила все та же пылкая кровь, а в душе кипела прежняя жажда битвы.
— Держите его! Плывите к берегу! — крикнул Флорис, отпихнув Жеодара в руки Эрнодана де Гастаньяка.
— Нет, я тебе запрещаю! — завопил Адриан, догадавшись о намерениях Флориса.
Но тот уже плыл к илистой излучине.
— Мужайтесь, сударь! Мужайтесь! Они еще далеко!
Этот крик придал силы Легалику. Несчастному удалось наконец выбраться из тины. «Поваленные стволы» уже плыли по воде. Бедный Легалик постоянно оборачивался, но все было тщетно — мерзкие твари нагоняли его, разинув алчные пасти. Флорис выхватил из ножен шпагу и кинжал.
