— А я могу! Вся страна с ума сходит из-за этого неурожая. И из-за денег творят все, что угодно, — сказал Синклер.
— Но Шон! — возразил Эдвард. — Где он сейчас?
— Мои люди заперли его в одной из конюшен. Оттуда ему не выбраться. Продержим его там до утра, а потом отвезем в магистрат.
— В магистрат? Ты хочешь сказать, что его будут судить? — с тревогой спросила Анна.
— Конечно! А ты что думала? Его сошлют в Австралию или на Землю Ван-Димена[3], — сказал Эдвард.
Анна слыхала множество жутких историй о заключенных и тех ужасах, которые ожидали их в каторжных поселениях. Она полагала, что, когда медальон буден найден, Шона просто вышвырнут из поместья и на этом все закончится. Она рассчитывала, что доброта Эдварда и его привязанность к Шону удержат мужа от дальнейших жестких мер.
— О нет! Я вовсе не хочу этого! — воскликнула Анна.
— Ну, выбора у тебя нет. Правосудие должно свершиться, — ответил Синклер.
— У нас есть выбор! — настойчиво заявила Анна. — Не нужно заявлять о краже. Просто возьмите его завтра и выселите за пределы поместья. Очевидно, он был в полном отчаянии, когда брал этот медальон. Потеря работы и дома и так будут для него достаточным наказанием!
— Вовсе нет! Если бы украли что-нибудь у моей Дианы… — начал было Синклер.
— Я не Диана! — резко оборвала его Анна. — К счастью! А сейчас я хотела бы поговорить со своим мужем наедине. Синклер, пожалуйста, оставь нас.
Синклер учтиво кивнул и вышел.
Анна бросилась к мужу:
— Эдвард! Прошу тебя! Тебе ведь Шон нравился! Прояви к нему милосердие!
Эдвард со вздохом кивнул:
— Мы не повезем его в магистрат. Просто выселим отсюда завтра же. Но почему Шон мог сделать это?
Анна задумчиво смотрела в огонь.
— Он был в отчаянии. В таком состоянии мы все можем сделать все, что угодно, — если отчаяние достаточно сильное.
Шон просидел в темноте конюшни всю ночь. Он хорошо помнил, как Анна протягивала ему этот медальон, пытаясь подкупить его, чтобы он уехал из поместья.
Он понимал, что это она подставила его.
Внезапно ворота конюшни распахнулись и внутрь вошел Синклер со своими людьми.
— Тебе повезло, Хегарти, — сказал он. — У лорда Армстронга доброе сердце, а у его жены — и того добрее.
— Что происходит? — спросил Шон.
— Тебя выселят из поместья. Будь моя воля, тебя вышвырнули бы из страны на каторжное поселение. Поднимайся!
Несколько мужчин схватили его и посадили на лошадь. Ему было позволено заехать в свой домик и взять кое-что из пожитков, после чего они быстро доскакали до границы поместья, где Шона выбросили на обочине дороги.
