С трудом подавил возглас изумления. Вот баляба! А ведь сама мысль о возможности путешествия по воздуху в этом времени мне даже в голову не пришла! Да и не знал я, честно говоря, что в Гатчине был аэродром. Тем более с гигантскими машинами типа «Ильи Муромца»! Да это же спасение! Сколько там лететь до Могилева? Ерунда! Даже в это время дорога займет всего несколько часов!
Окончательно повеселев я тепло простился с Знамеровским и мы пошли обратно к машине.
* * *
ПЕТРОГРАД 27 февраля (12 марта) 1917 года. ХРОНИКА СОБЫТИЙ
К 13 часам дня восставшие солдаты запасных батальонов Волынского, Литовского и Преображенского полков громили казармы жандармских рот. Полицейские, которые пытались призвать анархическую толпу к порядку, либо просто попадались им на пути, были избиты, а некоторые и застрелены на месте. На Литейном проспекте мятежные солдаты соединились с восставшими рабочими Петроградского орудийного и патронного заводов. Толпой солдат и рабочих был захвачен Арсенал. Оружие бесконтрольно распределялось среди восставших.
* * *
ГАТЧИНА 27 февраля (12 марта) 1917 года
Наша машина отъехала от здания вокзала и свернув направо поехала по улице параллельной железнодорожному полотну.
Наклонившись к Джонсону тихо спрашиваю:
— Далеко до летного поля?
Тот нехотя отозвался.
— Нет, не очень. Сейчас проедем по Конюшенной, а затем свернем на Александровскую слободу.
Он замолчал, а затем неожиданно спросил:
— А в ваше время большие аэропланы?
Киваю.
— Человек на пятьсот пассажиров.
Николай Николаевич покачал головой. А затем с внезапной гордостью добавил:
— Ну, «Илья Муромец», конечно, поменьше будет, но сейчас это самый большой аэроплан в мире.
Но вашего покорного слугу его патриотический угар волновал мало и я задал единственный интересовавший меня вопрос:
— А он до Могилева долетит?
— Не знаю, я ж не пилот. Но из Питера в Киев «Илья Муромец» летал.
Прикинув расстояние от Питера до Киева я с удовлетворением кивнул. Ну, если до Киева долетал, то до Могилева раз плюнуть. Была бы только у них машина готовая к полету. А то приедем, а там ни одного аэроплана. Вот это будет облом!
Тем временем, проехав по Александровской слободе, автомобиль въехал на большое поле. По периметру обширного пространства стояли капитальные строения летной школы, корпуса ангаров, а в отдалении из–за леска показалось здание церкви.
Машина остановилась у подъезда и нам навстречу выбежал офицер. Пока я выходил из машины Джонсон успел что–то сказать офицеру. Тот вытянувшись во фрунт отдал мне честь:
