Десять дней в сумасшедшем доме (ЛП) | страница 5

— Мы берем тридцать центов за ночь, — отозвалась она, и я заплатила ей за остановку на одну ночь, с чем она и оставила меня, заявив, что у нее есть другие дела. Будучи оставленной развлекать саму себя, я обозрела окружающую меня обстановку в общей комнате.

Она была не слишком приятна глазу, мягко говоря. Гардероб, стол, книжная полка, фисгармония и несколько стульев составляли меблировку комнаты, в которую с трудом проникал солнечный свет.

К тому времени, когда я вполне привыкла к своей комнате, на цокольном этаже раздался звонок, превосходящий входной по своей громкости, и несколько женщин одновременно, выходя из разных комнат, стали спускаться вниз по лестнице. Я поняла по очевидным признакам, что подали обед, но поскольку мне никто ничего не сказал, я не стала включаться в голодную процессию. И все же мне хотелось бы, чтобы кто-нибудь пригласил меня присоединиться. Это всегда пробуждает какое-то одинокое чувство тоски по дому — знать, что другие едят, когда ты не можешь, даже если ты не чувствуешь голода. Я была рада, когда помощница хозяйки вошла и спросила меня, не желаю ли я пообедать. Я ответила, что желаю, и уточнила, как ее зовут. Она назвалась миссис Стэнард, и я немедленно записала это в свою тетрадь, которую взяла с собой, дабы ничего не забыть, и в которой я исписала несколько страниц полным бредом для любопытных докторов.

С ней в качестве снаряжения, я ожидала развития событий. Но вернемся к обеду — я последовала за миссис Стэнард вниз по непокрытым ступеням на цокольный этаж; там немалое количество женщин уже приступило к трапезе. Она нашла место для меня за столом, за которым уже сидели три другие дамы. Коротковолосая служанка, которая открыла мне дверь, теперь исполняла роль официантки. Подбоченившись и глядя на меня без доброты, она осведомилась:

— Вареная баранина, говядина, бобы, картофель, кофе или чай?

— Говядина, картофель, кофе и хлеб, пожалуйста, — отозвалась я.

— Хлеб всегда прилагается, — объяснила она и отправилась на кухню, которая была в задней части помещения. Через непродолжительное время она вернулась с тем, что я заказала, на большом щербатом подносе, который она с шумом опустила на стол передо мной. Я приступила к своему скромному обеду. Он был не слишком привлекателен, так что во время еды я оглядывала окружающих.

Я часто думала о том, какую отталкивающую форму всегда принимает благотворительность. Это был дом для достойных женщин, и в то же время в названии его было нечто издевательское. Пол был непокрыт, и маленькие деревянные столы были совершенно лишены таких современных украшений, как лакирование, полировка и даже просто скатерть. Тем более бесполезно говорить о дешевизне белья. И все же эти честные работницы, наиболее достойные из женщин, должны называть это голое место своим домом.