— Плохо, плохо. Наши планы под угрозой провала.
— Может, просто выкрасть? — предложил Вельф. — Каждое воскресенье Адельгейда ходит на мессу в церковь Сан-Дзено Маджоре, и её сопровождают только каммерфрау и четыре охранника. Налететь и увезти ничего не стоит.
— А последствия? — усомнилась Матильда. — Обратит гнев на нас, а не на супруга. Нет, она должна стать нашей союзницей, чтобы добровольно — только добровольно! — рассказать христианскому миру о бесовских действиях императора. Это будет скандал на всю Европу! Пострашнее, чем любая военная кампания. От такого удара он уже не оправится. Маленькая русская устранит императора с политической сцены.
Белокурый шваб посмотрел на супругу с нежностью:
— Вы безукоризненны в ваших рассуждениях, мона Матильда. Лишь одна закавыка: как осуществить их на практике? Если императорская чета примирится, дело наше будет проиграно.
Женщина кивнула:
— Совершенно верно. Остаётся одно: организовать побег Адельгейды до приезда Генриха.
— Да, но как?!
— Я пока не знаю. Чем-то напугать. Страх перед императором должен пересилить любовь к нему.
Конрад произнёс:
— Говорят, что мачеха молится на сына. Не отходит ни на шаг от болезненного мальчика. Значит, страх может быть один — за здоровье и жизнь Леопольда.
— Выкрасть сосунка? — догадался Вельф.
— Нет, ни в коем случае! — отмела его предложение маркграфиня. — Вновь возненавидит не Генриха, а нас, похитителей. Надо поступить по-другому. Например, убедить государыню, будто государь вознамерился отнять у неё ребёнка. Вот тогда... не исключено... что добьёмся чего-то дельного...
Герцог восхитился:
— Вы неподражаемы, дорогая! Не перестаю удивляться вашему уму и находчивости. — Он схватил жену за руку и расцеловал в неуклюжие кургузые пальцы.
— Полно, полно, дурашка, — усмехнулась она, потрепав его белёсые кудри. — Время не для нежностей, а решительных действий. Надо во всех деталях обсудить план, чтоб не ошибиться. Потому что другого столь благоприятного случая может не представиться.
Конрад произнёс:
— Я собственноручно напишу мачехе. Мы с ней в дружбе. Мне она поверит.
— Очень хорошо! — оживилась дама. — И сегодня же пошлём грамоту в Верону. Медлить нельзя ни часа. Мы должны опередить императора.
И они, сомкнув серебряные кубки, осушили их за успех опасного предприятия.
