— А у кого квартира попросторнее, у того можно освободить комнату?
— По законам военного времени мы имеем право административным путем уплотнять жильцов. Но это мероприятие надо провести тактично, как подобает настоящим советским людям, и сделать все, чтобы принимали прибывших на добровольных началах, как гостей.
Сания поняла, что хотел сказать Баязитов.
— Да, — сказала она, — мы их встретим как своих. Нельзя смотреть на них как на пришельцев. Думаю, что они не почувствуют этого, Газиз-абый. Я завтра же обойду своих избирателей, узнаю, сколько человек они могут принять у себя…
От Баязитова Сания вернулась домой. На кухне дымилась картошка, шумел примус, из комнаты доносился детский плач.
Сания убавила огонь на примусе и поспешила к ребенку. Ольга Дмитриевна перепеленывала Розочку.
— Ой, Ольга Дмитриевна, задержалась я, — сказала Сания. — Извините, сколько хлопот вам доставила! Дайте теперь я сама…
— Ничего, бывает. — Ольга Дмитриевна, как всегда, была ровной. — Не пригорела бы картошка! — вспомнила она и ушла на кухню.
Ребенок жадно прильнул к груди матери.
— Сердечко мое, как проголодалась!
С салфеткой в руке пришла из кухни Ольга Дмитриевна.
— Проголодалась девочка! Смотри-ка, даже голоса не подает.
— А где Хасан?
— Вышел поиграть. Его я покормила. Вот и обед поспел. Хотя картошка пригорела, ничего, можно есть. Идемте.
За едой женщины разговорились. Сания рассказала о школьных делах, о посещении Баязитова.
— Теперь мне редко удастся бывать дома. Завтра надо будет договориться, чтобы Розочку взяли в ясли. Дома мне оставить некого. Насчет вас, Ольга Дмитриевна…
Ольга Дмитриевна прервала ее:
— Когда я найду своих земляков, возможно, поеду к ним… А пока прошу вас, если хотите, чтобы мне было хорошо, считайте меня полноправным членом своей семьи…
— С удовольствием, Ольга Дмитриевна.
— И как вы считаете: если бы на моем месте была ваша сестра или мать, вы приняли бы их помощь в домашней работе, в уходе за детьми?
— Это, конечно, так.
— Так вот — спокойно выходите на работу. Знаю, что теперь у вас дел будет много. Не беспокойтесь о доме и о Розочке. Будете приходить покормить ее, об остальном я буду заботиться…
— Ольга Дмитриевна…
— Поймите, Сания, сейчас у меня, кроме вас, нет никого близких. В эти дни я не учительница и не жена секретаря райкома, а простая домохозяйка. И, как договорились, член вашей семьи.
Предложение Ольги Дмитриевны временно разрешило трудный вопрос. Сания была ей искренне благодарна.
