— Выключи это! И верни клиенту деньги! — рявкнул я и добавил: — Я на склад, на минуту.
И мы с Матерью-Одиночкой пошли на склад. Он у меня находится в конце коридора, напротив туалетов, за железной дверью, ключ от которой есть только у меня и у моего дневного менеджера; а со склада ещё одна дверь ведёт в комнату, ключ от которой есть только у меня. Туда мы и вошли.
Он пьяно оглядел стены без окон.
— И-и где он?
— Секундочку.
Я открыл чемоданчик — единственный предмет в комнате; а в чемоданчике помещался портативный преобразователь координат ТК США, выпуск 1992 года, модель 2. Любо-дорого посмотреть: никаких движущихся частей, вес при полном заряде 23 кг, оформлен под обыкновенный «дипломат». Я настроил его заранее, самым точным образом, и оставалось только раскрыть металлическую сеть, которая ограничивает область действия преобразующего поля. Что я и сделал.
— Что это? — озадаченно спросил он.
— Машина времени, — объяснил я, набрасывая сеть на нас.
— Эй! — крикнул он, отступая на шаг.
Тут нужен расчёт: сеть надо бросить так, чтобы объект при инстинктивном движении наступил на неё; остаётся задёрнуть сеть, внутри которой находитесь вы оба, — не то можно запросто оставить в покидаемом времени подмётки, а то и кусок ноги или, наоборот, прихватить с собой кусок пола. Но этим вся хитрость в обращении с преобразователем и заканчивается. Некоторые агенты просто заманивают объект в сеть; я предпочитаю сказать правду и, воспользовавшись затем мигом удивления, нажать выключатель.
Что я и сделал.
10:30 — V — 3 апреля 1963 — Кливленд, Огайо — Апекс-Билдинг.
— Эй! — повторил он. — Сними с меня эту дрянь сейчас же!
— Извини, — покладисто сказал я, снял сеть, сложил её, убрал в чемоданчик и закрыл его. — Но ты же сказал, что хочешь его встретить.
— Но… ты сказал, что это машина времени!
Я указал на окно.
— Это похоже на ноябрь? Или вообще на Нью-Йорк?
Пока он таращился на молодые почки и весеннюю погоду, я вновь открыл чемоданчик, вынул пачку стодолларовых билетов и проверил, чтобы номера и подписи соответствовали деньгам, имевшим хождение в 1963 году. Темпоральное Бюро не волнует, сколько ты тратишь (ему-то это ничего не стоит), но излишних анахронизмов оно не любит. Слишком много ошибок — и трибунал сошлёт тебя на год в какое-нибудь особенно мерзкое время, скажем, в 1974-й, с ограниченными пайками и принудительным трудом. Ну да я таких ошибок не делаю. Деньги были в порядке. Он обернулся и спросил:
