Тут Гошку больно схватили за руку.
Ты видел, да? – Гребешков тянул его к себе, с тоской заглядывая в глаза. – Видел?
Кого я только сегодня не видел, – мрачно буркнул Снежкин.
Вот здесь, – Гребень махнул в сторону дорожки, где они только что стояли. – Женщина в белом. С косой. С собой звала. Велела идти прямо и не сворачивать.
С чем? – округлил глаза Гошка.
С косой. Железной.
Смерть, что ли? – Впервые Снежкин подумал, что у Гребешкова не все дома, раз он начал такие глюки ловить.
Сказала, что заберет меня, – кивнул головой Валерка.
И давно ты видишь такой… – Гошка хотел сказать «бред», но решил не добивать и без того несчастного Гребня. – Такие видения?
Как скрипка у меня появилась. С ней… с ней что-то не то. В ней словно какой-то человек сидит, играть заставляет. Стоит ее отложить, музыка начинает звучать в голове, без остановки, требует, чтобы ее снова начали играть. – Гребешков метнулся в сторону, готовый вот-вот разреветься.
Ну ладно… – растерялся Гошка. – Теперь-то все кончилось. Нет скочпки.
А музыка есть! – взвизгнул Валерка, хватаясь за голову. – Она мне мозги изнутри съедает!
Да, мужик так и сказал, что ты без скрипки помрешь, – озадаченно пробормотал Снежкин.
Что делать, он не представлял. То ли успокаивать Валерку, то ли бежать искать Наташкиного знакомца?
Какой еще мужик? – устало спросил Гребень, теряя интерес к беседе.
Он еще больше осунулся, побледнел, стал как будто меньше. А может, это только казалось, потому что Валерка сидел на земле, скорчившись, обхватив руками колени. А когда смотришь сверху, заметно не все… Впрочем, Снежкин особенно и не вглядывался.
Хотя, может, он и соврал, – продолжал сам с собой рассуждать Гошка, не замечая, что его уже и не слушают. – И не мужик это вовсе был. А так, не пойми кто. Ворон какой-то, что ли. Понимаешь, он как-то странно себя вел. Я даже думаю, что это кто-то меня гипнотизировал. Мужика на самом деле нет, а меня уверяют, что есть. Я еще удивился, чего это он под конец таким прозрачным заделался? Ведь не может нормальный человек прозрачным быть, да? Этот же стал исчезать. А под конец и вообще испарился. Значит, он был ненастоящий. Так? А раз ненастоящий, то наверняка соврал. Скрипка эта для тебя ничего не значит. Внушают тебе это, понял? – Валерка слегка качнул головой. – Ну вот, значит, можно расслабиться и топать по домам.
Довольный своими выкладками, Снежкин хлопнул Гребешкова по плечу, собираясь идти обратно к школе.
