— Что случилось? — строго спросил Машин папа.
— Там, в шкафу… — начала Никитина, но я ее перебила:
— Даниил нас напугал.
— Да я к вам и зайти не успел, как вы с криком выскочили! — возмутился тот.
— Не надо было мои тапки к полу приклеивать! — заявила я и продолжила свое вранье: — Мы спали, а он нас разбудил, вот мы и испугались.
— Даниил, ты на улицу больше не пойдешь! Все, пора тебя перевоспитывать! А теперь — марш в кровать! — велел ему отец.
— На… сувенир… — Даниил сунул мне в руки череп и понуро поплелся к себе.
Вернувшись в комнату, мы с Машей заперли шкаф на ключ, задернули шторы и положили рядом с собой икону. Подруга попросила меня лечь с краю, мол, если покойник будет лезть за ней, то сперва он наткнется на меня. Я согласилась поменяться местами, глубоко надеясь, что у представителей отряда покойников из семейства мертвячих в темноте хорошее зрение и что никто не схватит меня ночью, спутав с гражданкой Никитиной. Засыпать мы обе боялись и тихонько перешептывались о своих страхах. Пролежав так часа два, Маша предложила по очереди дежурить: чтобы сейчас часочек поспала я, а потом она меня разбудит и будет спать сама, а я буду следить, чтобы не появился покойный Трофимов. Я согласилась принять через час почетную миссию по караулу возле ее тела и моментально вырубилась. Но, видимо, усталость взяла свое, и моя подруга уснула вслед за мной, так как, когда я открыла глаза, будильник на Машкиной тумбочке, стоящей рядом с кроватью, показывал полпятого.
«Правильно Манюня делает, что спит, — подумала я. — Ну, что ей теперь из-за этого жениха с того света устраивать себе пытки бодрствованием в ночное время? Он, может быть, больше и не появится сегодня. Хватит с него и одного ночного визита. Покойникам, наверное, тоже спать хочется. Тем более что уже почти утро, а утром они пугаются кукареканья петухов и всего прочего. А интересно, как этот тип попал в шкаф? Тоже мне, Оле-Лукойе! Придумал бы что-нибудь пооригинальней». С этими мыслями я перевела взгляд в сторону шкафа, и мой сон моментально исчез. Возле шкафа стояло кресло, и в этом кресле, удобно развалившись, положив ногу на ногу, сидел Максим Трофимов! Он с улыбкой смотрел на нас.
— Тсс, — поднес он палец к губам. — Не буди ее, — сказал он негромко мне, — она еще прекраснее, когда спит.
— М-ма-ша, — пролепетала я.
— Зачем ты будишь мою Марию? Она так спокойно, так безмятежно спит. Не нарушай ее мирный сон.
— Маша, проснись! — начала я трясти подругу. — Маша, Маша, он опять пришел! Уходи, мертвятина, оставь нас в покое!
