— Да, — кивнула я, смотря на знахарку во все глаза и слушая во все уши.
— Так вот, прялка эта не для того, чтоб пряжу прясть, а для того, чтоб силы из тебя черпать. Она вечером у окна сядет, начнет песенку петь — заклинание колдовское, тянет нитку, а по этой ниточке вся молодость из тебя к ней и уходит.
— А если… если я сниму случайно колечко, то что будет? — робко спросила я, и глаза Еремеи тотчас стали строгими и суровыми. — Ну, мало ли, вдруг… я из интереса, просто так спрашиваю.
— Если ты снимешь перстень, то останешься беззащитна, и ведьма тут же этим воспользуется. Посмотри на следы на запястье: ей нужна была твоя кровь. И для того, чтобы возобновить колдовство, тоже понадобится хотя бы капелька. Она будет стараться снова заманить тебя к себе и поранить руку.
— Ну, уж этого не случится! — уверенно сказала я. — Чтоб я еще раз подошла к ее дому? Да никогда и ни за что! Больше я в роли жертвенной овцы, то есть ягненка, не буду! Пусть только попробует подойти ко мне, я сразу перейду на другую сторону улицы.
— Ты не знаешь ведьм, они очень хитры, — покачала головой Еремея. — Я бы посоветовала тебе держать ухо востро. До шабаша три дня, и лучшим вариантом было бы вообще не выходить все это время из дома. Если ведьме удастся возобновить свое колдовство, то никакие ванны уже не помогут, вернуть отнятые силы ты сможешь, только добыв в ночь шабаша ее кровь. Ее кровь должна коснуться твоей кожи, иначе ты навсегда останешься старухой, и я ничем не смогу тебе помочь. Если у тебя получится — вся свора ведьм сразу бросится в погоню. Сумеешь в город от них удрать — считай, победила, а если догонят, то высосут всю энергию из тебя, все силы, все соки и между собой поделят.
Я поежилась. Да, перспективка непривлекательная. Что, если эта карга-ведьма сможет добраться до меня? Ой-ой-ой! В сердце снова защемила тревога. На мгновенье мне стало так жутко, что предметы вновь поплыли перед глазами и откуда-то из глубины комнаты на меня надвинулось уже знакомое лицо.
— Что с тобой? — вздрогнула я от прикосновения рук знахарки. — Тебе плохо?
— Мне вдруг показалось…
И я рассказала Еремее про свой сон в ванной.
— Что ж, та ведьма уже поняла, что колдовство ее было напрасно, и начала на тебя охоту. Лицо с портрета — ее лицо. Но только не старое, как сейчас, а молодое, такой она себя хочет видеть. На портрете видна лишь половина изображения потому, что пока у нее есть только желание, цель. Но если ее желание осуществится и ведьме удастся вытянуть из тебя силы, то черная краска, застилающая часть лица, исчезнет.
