Путь наверх одолели бегом, и все равно он оказался долгим. Здесь, наверху, гул звучал гораздо тише. Пробравшись сквозь кусты, Боря и профессор увидели раскоп, изменившийся до неузнаваемости. На месте расчищенной площадки зияла пропасть. Шестеро ребят стояли вдоль фундамента, а за их спинами маячили какие-то скрюченные фигуры.
Возле шара лежало чье-то распростертое тело, а над ним склонилась та самая ведьма, которую Боря видел здесь совсем недавно. Ее лицо исказила гримаса ужаса и отчаяния.
Так, а где Фишка? Да вон же она, сидит на траве, а за ней два урода маячат. И вдруг Боря увидел, как к Фишке легкой походкой идет хранительница. Она прошла мимо археологов и ведьмы, и никто даже не покосился в ее сторону. Не заметили? Мальчик достал из кармана камешек и тоже направился к сестре. Уроды тотчас бросились прочь, Фишка встала, а хранительница подошла к ней вплотную, и та ее, как ни странно, увидела. Девушки улыбнулись друг дружке, и вдруг хранительница сделала еще один шаг к Фишке и словно слилась с ней. Нет, сама Фишка от этого нисколько не изменилась, она лишь тревожно посмотрела в сторону раскопа. Боря тоже повернулся туда и похолодел: яма на месте площадки светилась уже багровым огнем, а гул мало-помалу переходил в низкое клокотание.
Фишка уверенно направилась к шару. Боря, не зная, что делать, пошел следом.
Ведьма поднялась и смотрела на полыхающее из ямы зарево. В ее глазах Боря заметил явственный страх и сразу понял его причину. Она, ведьма, ничего не могла поделать перед надвигающимся ужасом, а тот, на кого она в этот роковой час надеялась, лежал неподвижным у ее ног.
Встретившись глазами с подошедшей Фишкой, ведьма пару секунд смотрела в упор, а потом ошеломленно попятилась. А Натка только усмехнулась и уверенно стала на ее место. Лицо ведьмы исказила злоба, она выкрикнула несколько слов, которые никто не разобрал. После чего резко развернулась и… ее не стало, словно растворилась в воздухе.
– Что она сказала? – прокричал Боря сестре, но даже своего голоса не расслышал. Фишка отвечать не стала, а молча протянула руку. Боря, догадавшись, достал брошь и подал ей. Девушка приняла ее в одну руку, а второй взялась за шар и принялась водить по нему пальцами, не сводя глаз с броши. Мальчик заметил, что губы ее шевелились. Обернувшись назад, он увидел, как профессор трясет и хлопает по лицу кого-то из ребят, пытаясь вывести его из дремоты.
И тут… Боря не сразу понял, что произошло. Резко потянуло холодом и запахом тины, сильный ветер едва не сбил его с ног, ужасающий шум резко прервался, и что-то изменилось с освещением. Повернувшись, мальчик не увидел перед собой багровеющей ямы. Нечто черное и огромное извивалось на фоне ночного неба в опасной близости от него. Боря присмотрелся и понял, что это голова на длинной шее, покрытая крупными чешуйками, которые создавали вид панциря. Шея тоже была чешуйчатая, с зеленоватым мхом. Сзади красовался высокий гребень, ощетинившийся острыми зубцами, которые на концах отсвечивали мрачным багровым сиянием. Вместо глаз из-под нависших чешуйчатых пластин глядели две узкие полоски, тоже горевшие красноватым светом. Голова поворачивалась в разные стороны, возвышаясь над деревьями. Она, казалось, высматривала что-то вдали. Боря тут же отвернулся – он боялся встретиться взглядом с этим существом. И увидел, что Иван Евгеньевич, ребята и стоявшие позади уроды теперь сбились в одну кучу и старались закрыть головы руками.
