Муж-хозяин-патриарх был ничем иным как государем-самодержцем. Никто не был вправе заставить его приклепать номерные знаки на его колесницу или телегу, никто не был вправе заставить его пронумеровать лошадей или верблюдов. Никто не мог ограничить число его жён или наложниц ни до одной как в т. н. «христианстве», ни до четырёх, как в т. н. «исламе». Никто не был вправе разрешать или не разрешать ему пить вино, гнать самогонку, или курить опиум с гашишем вместе.
Никто не мог запретить ему ходить с любым видом оружия, будь то холодное или огнестрельное, и никто не мог потребовать, чтобы человек получил справку от психиатра или лицензию от мента на владение своим оружием. Кстати, никаких психиатров и ментов не было, да и быть не могло. Психиатры сразу же отправлялись на костёр в соответствии с Законом Божиим (т. к. отрицали существование душ и духов), а ментов не могло быть по определению, т. к. не было никого главнее человека — главы патриархальной семьи.
Соседние главы семей обладали точно таким же индивидуальным суверенитетом, и никто из них не был главнее. Все были одинаковы — точно так же как, скажем, российский царь был не главнее австрийского императора, венгерского короля, или английской королевы. Суверены (они же патриархи, они же самодержцы) могут быть беднее или богаче, но в смысле юридического равенства он всегда равны между собой.
Пережитки подобного «до-государственного» строя, где человек всё ещё считает себя индивидуальным сувереном, не признающим власть мента, мы можем наблюдать среди современных горцев (особенно чеченцев), пуштунов, отчасти курдов, сицилийских мафиози, цыган, ну, и, разумеется, воров (я, конечно, имею ввиду блатных, т. е. тех, которые в Законе, а не тех якобы «воров», что ассоциируются с Лужковым или Чубайсом).
На территории современной России индивидуальным суверенитетом в период т. н. «феодальной раздробленности» обладали бояре и равные им по статусу удельные князья, а чуть позже — беглые староверы и казаки (последние, конечно, только до момента, когда они «ссучились» — то есть отреклись от Старой Веры и принялись служить царю за зарплату, а староверов ни в коем случае не следует путать со старообрядцами, т. к. первые блюдут Веру, суть которой личный суверенитет и статус «рабов Божиих», а вторые блюдут всего лишь обряд, будучи в остальном обычными холопами — согласными с т. н. «конституцией» и с тем, что их стережёт вооружённый мент).
