, ха-ха-ха!» — Они буквально взорвались смехом и стали швырять вверх вышитые подушки. Графиня запела:
Да, да,
Я вам клянусь:
Во всем необходим всегда Хороший тонкий вкус!
Чтоб раки были хороши, помучить нужно их слегка.
Чтоб накопил солидный жир — чуть-чуть подразним индюка. Вам губ моих известен вкус?
Но если — вот беда! —
У кого-то иной, чем у нас, вкус —
С тем не будем на «ты» никогда!
«Но, графиня...— прошептал я.— Горошек, морковка, сельдерей, кольраби».— «Цветная капуста!» — дополнил барон, подозрительно закашлявшись. «Вот именно! — сказал я в полном замешательстве.— Вот именно! Капуста!.. Капуста... пост... вегетарианские... овощи...» — «Ну, так как же - вкусная капуста? А? Xороша? А? Надеюсь, до вас
наконец, дошел вкус этой капусты ?»
Что за тон? Сколько в нем покровительственности, сколько едва заметного, но угрожающего барского раздражения! Я начал заикаться, я не знал, что ответить, да и что тут можно возразить? — а как подтвердить? — и тут (о, я бы никогда не поверил, что столь благородная, гуманная личность, брат поэта, сможет до такой степени дать почувствовать, что барская ласка капризна, как майская погода!) - и тут, развалившись в кресле и поглаживая свою длинную ногу, унаследованную от княгини Пстрычиньской, он произнес тоном, который буквально уничтожил меня:
