. Все осложнялось книгами Кропоткина, необычным вариантом «славянской души», не знаю, чем еще. В другой обстановке из таких людей выходят Энверы или Равальяки. Для людей этого рода безработица еще не наступила в мире; избытка же их опасаться не приходится.
После взрыва в Леонтьевском переулке один из старых большевиков сказал М. Покровскому; «Бомба это эсеровская, вся техника их, — это несомненно». — «Помилуйте, — ответил большевистский историк, — при чем здесь эсеры? Мы казнили белогвардейцев, и они нам мстят, и даже непонятно, почему только одно покушение было». Советская власть, действительно, в ту пору все приписывала «белогвардейцам» и, в частности, монархистам. В газетах сообщалось даже, что генерал Деникин выдвигает свою кандидатуру на престол{21}.
Общий приказ по печати был в те дни; «Смотри весело». Мясников писал в «Известиях»; «Уже занимается заря новых побед красных чудо-богатырей на нолях приветливого юга и под стенами красного Питера»{22}. Печати велено было утверждать, что западные страны находятся накануне социальной революции. Ленин уверял, что в Англии не сегодня-завтра установится советская власть. По мнению большевистских предсказателей, кончалась и «Лига убийц», — так в московской печати неизменно тогда именовалась Лига Наций (не в обиду будь сказано члену совета Лиги Литвинову и помощнику генерального секретаря Розенбергу). В статье, озаглавленной «Распад Лиги убийц», А. Гойхбарг писал: «Лига Наций испустила дыхание еще до своего рождения»{23}.
В действительности, настроение советской власти было в те дни менее радостным, чем ее тон. Заря побед красных чудо-богатырей отнюдь еще не занималась: дела на полях приветливого юга шли не слишком хорошо. Лига убийц тоже, как нарочно, не издыхала: напротив, она тогда переживала период бодрой, оптимистической юности, Но дело было не столько в самой Лиге, сколько в державах, ею управлявших. Клемансо, кости которого теперь, после занятия немцами разоруженной области, верно, ворочаются в могиле, тогда полновластно распоряжался судьбами континентальной Европы. На него обычно все и взваливали в Москве, сжигая его чучело при каждом удобном случае.
Повторяю, я допускаю возможность, что советское правительство и в самом деле считало «белогвардейцев» виновниками взрыва в Леонтьевском переулке. Некоторые подозрения об анархистах подполья могли быть и, наверное, были уже на следующий день после взрыва, задолго до ареста Софии Каплун. Но эта версия была, вдобавок, так неудобна: кого же можно было убедить в том, что Шурка-боевик с «дядей-Ваней» — агенты Клемансо и Антанты! С белогвардейцами все выходило гораздо правдоподобнее и глаже; можно было сразу очистить все тюрьмы. Во всяком случае, дело немедленно, без малейшего расследования, было взвалено на белогвардейцев и кадет, — я цитировал в первой статье настоящего очерка речи и статьи Троцкого, Бухарина и других большевиков.
